— Ну зачем же так, — обиделся директор.
— Разве я не прав?
— Вы отклоняетесь от главной темы.
— Хорошо, я выскажу свою точку зрения и о политехнизации. Так начинать это серьезное дело, как вы, Николай Степанович, не годится. Нельзя быть равнодушным к будущему своих учеников. Ребят надо готовить к практической жизни, обучать первоначальным житейским премудростям, но с учетом их природных наклонностей. А знаете ли вы, к чему тянется, например, Пашка Синицын?
— К цигарке, — хохотнул директор.
— А кроме нее?
— Кроме нее? Кажется, уже к девицам.
Анатолий Леонидович и Василиса Петровна захихикали.
— Жаль, что так скупы ваши наблюдения, — покачал головой Силкин. — Видимо, вы даже не слышали, что он собирается в летное училище.
Директор недоверчиво посмотрел на Колю, переглянулся с Липатовым.
— Да, да, — подтвердил Силкин. — Именно в летное. Значит, его надо уже сейчас готовить к этому, прививать любовь к механизмам, двигателям. А у нас в школе, кроме кобылы, ни одного двигателя нет. Значит, надо найти хотя бы мотор с какой-нибудь списанной автомашины.
— И не такая уж это проблема, — поддержал Василий Егорович Карачев. — Лесопункт рядом. Наверняка дадут. Их же ребята у нас учатся.
— Но кто будет учить этому ребят? — засомневался Сергей Николаевич.
— Это очень непростой вопрос, — сказал Силкин. — Уроки труда в школе должны вести люди знающие. Человек, который сам не умеет правильно держать инструмент, не только не научит делу, а даже оттолкнет от него.
— Так что же вы предлагаете? — спросил директор.
— Это бы должен я у вас спросить, Николай Степанович. Вы пока директор.
— Пока я, — согласился Клушин. — Но вопросы ставите вы. На это мы все мастера. А вы ответьте сами хотя бы иа один из них.
— Пожалуйста: надо готовить учителя труда. Грамотного, любящего свое дело, умеющего говорить с ребятами.
— А еще?
— А еще: пора и нам становиться настоящими педагогами. Мы должны стремиться к тому, чтобы даже внешний вид учителя вызывал у ребят уважение, а идеи его увлекали, звали на большие дела. И пусть они не совершат ничего грандиозного, зато будут стремиться к этому, а значит, скрасят свою повседневную жизнь, не станут в ней прозябать хотя бы...
Силкин сел, и какое-то время в учительской стояла напряженная тишина. Потом запоскрипывали стулья, раздались покашливания, и директор наконец произнес:
— Вашими бы устами да мед пить...
— Неужели вам самим этого не хочется, — с досадой спросил Сергей Николаевич.
— Мало ли чего мне хочется, — с возмущением ответил Николай Степанович.
— Молодой человек все верно говорил, — продолжал Сергей Николаевич. — И дай бог ему пронести через всю жизнь свое горячее сердце. Именно такие люди и нужны нашей педагогике.