Закрываю глаза и прислушиваюсь к шептунам, в надежде узнать что-то полезное. Четвертый голос молчит, не подавая признаков жизни. Такими темпами от меня никакой помощи в расследовании не будет.
На тумбочке начинает вибрировать телефон, я настороженно смотрю, только сейчас обращая внимание на то, что он там лежит. После раздумий все же беру аппаратик в руки. «Иван», — читаю на дисплее и отвечаю.
— Привет.
— Как самочувствие?
— Лучше, чем было после твоего обвинения, — не выдерживаю я. На том конце тишина. Надеюсь, ему стыдно; однако, сильно на это не рассчитываю. Не та у Доронина профессия, чтобы нюни разводить.
— Тебе извинения в письменном виде принести?
— Еще скажи, что ты за меня переживал, — хмыкаю в ответ. — О шкуре ты своей заботился, о деле. Скажи, Вань, какой у тебя там личный интерес?
— Что?..
Он удивляется так сильно, не самому вопросу, — тому факту, что я попала в цель.
— Ладно, завтра поговорим. Но я надеюсь на откровенность, — первой завершаю разговор и кладу трубку.
Личные мотивы.
То, что двигает людьми, заставляя идти на крайние меры. А Ваня не просто так меня из дурки выписывает, ему этот маньяк позарез нужен. Только почему? Одна из жертв серийника могла оказаться знакомым, близким человеком полицейского? Вполне, список исчисляется не одним десятком потерпевших. Или Доронин боится события, которое еще не произошло. Когда я говорила про новую жертву, не страшился ли он узнать что-то, касающееся его? Сестра, жена?
Или он, наоборот, боится… что маньяк может быть пойман? Защищает, хранит для себя, чтобы расквитаться не по закону, а по справедливости. А может, он сам?.. Нет, в это я верю меньше всего.
Сколько я не терзаю внутренних демонов, шептуны остаются безучастны, не комментируя ни одну мою мысль. «Ну, хоть в правильном направлении я двигаюсь?» — разозлившись, ругаюсь про себя. «Он близко», — внезапно шепчет четвертый, но, сколько я не бьюсь, пытаясь выяснить правду, дальше ничего не выходит.
— Зараза! — рычу, скидывая подушку на пол, и тут же в страхе оглядываюсь: как бы с таким проявлением эмоций не вернуться обратно…
Всю ночь снятся кошмары, которые я почти не помню под утро, кроме одного эпизода: как меня подвешивают за руки к балке, а в темноте сверкает нож.
— Бойся, — шепчет мужской незнакомый голос, а дальше я проваливаюсь в неизвестность.