…Меня вообще нигде не должно быть…
…Всем было бы проще, если я не родилась на свет…
…Или не оправилась после сульфозина, превратившись в овощ…
…Тогда бы мне не было так больно, как сейчас…
Я бегу, решаясь спрятаться в квартире. Джип Ивана по-прежнему стоит на том же месте, но я избегаю смотреть в его сторону, словно и он относится ко мне с таким же презрением, как и его хозяева.
— Ты чё, привидение увидела?
Я почти врезаюсь в Кирилла, выходящего из своей двери. Он защелкивает замок, с любопытством оглядывая меня, будто и не замечает двух мокрых дорожек, текущих по щекам, — или делая вид, что все в порядке.
— Почти, — еле слышно отвечаю, пытаясь пройти мимо, но Кирилл явно настроен на разговор.
— Как там погода? Так не замерзну, а? — сосед показывает на футболку и джинсы, будто красуясь.
«Павлин!»
«Чего он пристал, а?»
«Толкни и иди домой!»
— Кирилл, мне надо…
Я не в состоянии придумать, что мне нужно, поэтому просто протискиваюсь мимо, взлетая по лестнице на свой этаж.
— Эй, соседка! Заходи, если чё, — кричит в след Кирилл, а потом спускается, напевая незнакомую мелодию.
Я едва попадаю ключами в замочную скважину, роняя связку трижды, прежде чем дверь открывается.
Захлопываю ее за собой и прижимаюсь спиной, скатываясь вниз.
Теперь уже можно не сдерживать рыданий, и я утыкаюсь в дверной коврик, плача навзрыд. Непозволительная глупость — считать, что счастье стало вдруг доступнее. Я ощущаю, как болит отвергнутая душа, и не могу успокоиться. Изо рта вырываются бессвязные крики, дыхания уже не хватает.
В какой-то момент, задыхаясь, я впадаю в полубредовое состояние. Шатаясь, добираюсь до кухни, пью воду из крана, набирая в пригоршню одной рукой.
«Кровь, пусти кровь, станет легче»
Я хватаю острый нож и начинаю водить лезвием по коже рук, оставляя тонкие порезы, и начиная потихоньку ощущать себя живой. Боль физическая разбавляет сердечную, отрезвляя, и я благодарю радующиеся голоса, наблюдая, как стекают на пол по капле красные точки.
— Так вот как душа плачет.
«Сегодня, сегодня, совсем скоро!», — вдруг оживает четвертый голос. Так резко, что я роняю из рук окровавленный нож. Смотрю на него в непонимании, а шептун все говорит и говорит, торопит, гонит меня из дома прочь.
«Быстрее, беги, ты там нужна, некогда ждать!», — подгоняет голос, и я верю ему. Обуваюсь, накидываю рубашку на футболку, и выбегаю в летнюю ночь.
Голос не задает конечной точки, он только направляет: налево-направо-направо, поверни, спустись в переход, быстрее, беги! Все кажется похожим на бред: такого еще не было, чтобы я неслась в неведомые дали, влекомая одним из шептунов. А может ли он отправить меня туда, откуда я не смогу выбраться?