Элина слегка нервозно оглядела гостиничный номер, который почти не отличался от ее собственного: стиль минимализм, никакого богатства и шика или изощренного, тщательно продуманного дизайна.
— Я не сделаю ничего, чтобы тебе не понравилось. Только попрошу заранее предупреждать об этом. Если мои руки и губы пересекут запретную черту, — усмехнувшийся, с легкой иронией во взгляде, произнес он, когда она развернулась к нему, и они встретились взглядами.
— Я тебе доверяю, — прикрыв глаза ресницами, ответила она. — И вообще, мне кажется, что в постели нужно не говорить, а что-то делать. Иначе получится не секс, а какой-то дешевый спектакль-импровизация с неумелыми актерами.
— Хорошо. Я тоже доверюсь твоим нежным рукам, — он взял ее руки в свои. — И губам, — а затем, склонившись и повернув голову, нежно поцеловал ее в губы. А затем сразу же отстранился и выпустил нежные ладони из своих рук.
— Я… Не знаю, понравится ли тебе, — зачастила Элина, неумолимо краснея и чувствуя себя неловко. Еще более неловко, чем очутившись перед незнакомым эльфом в нижнем белье. И увидев его в таком же, как и у нее, нижнем белье!
Эрдан непонимающе взглянул на нее, заломив брови.
— Я — девственница, — угрюмо отозвалась она, ощущая, как кровь приливает к щекам. Ей очень сильно захотелось отвернуться и посмотреть куда угодно, только не на него.
— Я тебя смущаю? — справившись с изумлением, наконец уточнил он, делая шаг назад.
— Да. Нет. Просто эта фраза звучит так по-дурацки, — слабо улыбнулась она, опуская голову.
— А как еще это можно сказать? — несколько нервно рассмеялся он. — Изобразить пантомимой, что ли, или написать записку и торжественно вручить перед соитием?
— Ну, ты как скажешь! — она подобралась к нему поближе и пихнула кулачком в бок, правда, игриво, а не чтобы причинить боль.
— Я не девственник, если тебе интересно, — игриво ответил он. — Так что вполне можешь на меня положиться… В прямом смысле этого слова. Думаю, поза наездницы нам отлично подойдет! Во-первых, ты у нас девушка-воительница, тебе явно нравится контролировать происходящее в битве… Пусть и в постельной. А, во-вторых, ты такая тоненькая и нежная… Я могу тебя раздавить.
— Ха, не дождешься! — самоуверенно ответила она, беря себя в руки и ощущая накатывающую бесшабашную веселость. С примесью истерического визга, замершего где-то в груди, напоминающего те звуки, которые обычно издают фанатки при виде кумиров в опасной для их психики близости. — Я крепкая и сильная! И не смотри, что тощая!
— Ты не тощая, ты хрупкая, — покачал он головой и очень нежно провел ладонями по ее талии выше, а затем ниже, обрисовав очертания фигуры. — И очень красивая.