— Да не дергайся ты! — вызверился он. — А беременность тебе к лицу — он скользнул пальцами по моей щеке.
— Кир, что тебе нужно? Я опаздываю!
— Куда это ты так спешишь? Мм?
— На работу! — я откровенно злилась, а он вдруг рассмеялся.
— Ты? На работу? Ты серьезно, Мира? — стоит и просто укатывается со смеху. — Детка, ты меня прости, конечно, но кем ты можешь работать? Еще и с пузом?
— Да пошел ты! Козел! — он резко схватил меня за горло. Его лицо оказалось близко, слишком близко. Я почувствовала знакомый запах сигарет с ментолом, что когда-то мне нравился.
— Послушай, ты! — выплюнул он мне прямо в лицо — Никогда не смей оскорблять меня!!! — он сжал горло сильнее, стало трудно дышать, перед глазами поплыли черные точки. — Ты поняла меня?! — ощутимо встряхнул для устрашения, но я уже почти потеряла сознание. — Я к тебе, между прочим, приехал. — вдруг сказал он с какой-то детской обидой и отпустил меня.
Живительный воздух ворвался в легкие, до боли обжигая, раздирая саднящее горло кашлем. В кармане настойчиво звонил телефон. Прокашлявшись и отдышавшись, я ответила на звонок. Это ученик меня не дождался. Я извинилась и пообещала прийти завтра в это же время, сослалась на плохое самочувствие.
— Что тебе от меня нужно? — зло спросила я севшим голосом.
— Давай поговорим где-нибудь? В этом убогом месте есть приличное заведение? — скривился пренебрежительно. Я пожала плечами, но потом вспомнила про тот ресторан, где мы сидели с Сашей. Сердце снова сжалось при воспоминании о нем.
— Пойдем, тут не далеко есть ресторан.
— Может на машине?
— Нет. Я с тобой даже находиться рядом не хочу, а уж остаться в машине… Нет! — он недовольно хмыкнул, но за мной пошел, дав водителю знак двигаться следом.
— А ты изменилась — произнес он после того, как заказал себе кофе.
— Тебе кажется! — огрызнулась я.
— Мира, детка… Я скучал — изобразил подобие улыбки на красивом лице.
— Ты приехал за этим? Чтобы сказать, что соскучился? Зря!
— Ты носишь моего ребенка. — вдруг произнес он уже без тени улыбки.
— Нет, Кир. — спокойно ответила я. Внутри все тряслось, низ живота ныл, но я не показывала виду. Ему нельзя показывать слабость. Этот урок я усвоила хорошо. — Это мой ребенок. Только мой. Ты отказался от него три месяца назад.
— Ты же понимаешь, что даже в вашей сраной деревне я сделаю тест ДНК и он покажет правду. Как ты думаешь, на чьей стороне окажется суд, если я предъявлю свои права на него? М? Мира? У тебя ничего нет. Ты ничего не можешь дать этому ребенку!
— Я могу дать ему любовь. — дрогнувшим голосом ответила я. — Настоящую, чистую любовь.