Про ту ночь я тоже думала. Сжимала кулаки, со злостью впиваясь ногтями в кожу. Слова Гранта резанули слух, оседая в мыслях. В какой-то момент я сама поверила, что это было не изнасилованием, а обычным сексом по обоюдному согласию. Я ведь даже не сопротивлялась…
Может, мысленно, да. Но я не давала отпора, не кричала и не молила о пощаде. Наслаждалась процессом, иногда стыдясь, но это чувство сразу же отходило на второй план. Мне было хорошо, и я сама горела от возбуждения.
За эту мысль я снова начала себя ненавидеть. Разве можно оправдывать насильника?
– Эй, ты слышишь? – вздрагиваю, слыша голос, выдёргивающий меня из раздумий. – Рвота, тошнота есть?
– Нет, – произношу впервые, не узнавая свой голос. Тихий, запуганный и совсем не мой.
– Вставай, возьму у тебя кровь из вены.
– Зачем? – не понимаю зачем этому мужчине нужна была моя кровь. Что не так? Со мной всё в порядке, просто немного знобит. В доме холодно и поэтому я мёрзла. А слабость просто из-за того, что плохо питалась.
– Вставай, говорю, – в этот раз голос его звучит грубее. – Нет, сам подниму.
Не хочу, чтобы меня кто-то трогал, поэтому поднялась сама. Вытянула руку, позволила затянуть жгут и даже воткнуть иглу в вену.
Закончив, он встал со своего места и взял свой чемоданчик, которого до этого я не заметила. А потом просто взял и ушёл, не сказав ни слова, оставляя меня одну.
Грант
– Что скажешь?
– Девчонка слабенькая, – услышал вердикт и усмехнулся. Видел бы ты, какая она была выносливая в ту ночь, не сказал бы о ней такого. – Стрессует много, поэтому и выглядит как мертвец. На вид явное голодание. Ты на её глазах зарезал кого-то что ли, что она себя так накрутила?
Фыркнул на его слова, отворачиваясь к окну. Конечно, зарезал. Просто проучил овечку и её друга за враньё. Да и в чём была моя вина? Девчонка хотела секса, я ей его дал. Пусть ненавидит дружка Диксона.
– Не хочешь, не отвечай, – не услышав ответа, продолжил Митч. – В общем, чтобы в дёрганную не превратились и с катушек не слетела, меньше стресса, больше веселья, движа и остального. Не хочешь заморачиваться – дай ей наркоту, может, повеселеет.
– Ей хватит всяких веществ пока принимать, – зачем-то сказал, вспоминая, что только недавно она уже кое-что выпила и после этого, как сказал Митч, стала дёрганной.
– В общем, как знаешь. Я пошёл.
Заморачиваться, конечно, не хотелось, но и наркотики давать не собирался. Развеселить? Ага, сейчас я буду тратить на овечку время. У меня есть одна движуха на кровати, но думаю, Рози после этого точно головой тронется.
Пусть перестаёт накручивать и справляется сама.