* * *
В последующие дни Бу стал врезаться в окружающие предметы все чаще и чаще. Мы поняли, что сознательно или несознательно своим присутствием Данте ему помогал. Бу как будто научился, передвигаясь по дому и двору, ориентироваться на звуки, издаваемые Данте. Бу был очень опечален утратой последнего, но переживал не так сильно, как после смерти Аттикуса. Возможно, мы все привыкаем к утратам. Портос тоже присмирел и какое-то время грустил.
Всего через шесть недель после того, как Данте нас покинул, в приют для спасенных собак в Биконе, где я также работаю инструктором и консультантом, привезли с юга беременную собаку. Джинни была милым и эмоциональным созданием. Драматические «стрелки», подчеркивавшие ее глаза, немедленно заставили меня вспомнить о выразительных очах Данте. Диана Пеннингтон даже говорила, что глаза Данте напоминают ей Клеопатру. Поговаривали, что отцом щенков Джинни стал бродячий бигль. Мы с Лоренсом задались вопросом, не поймал ли нас Данте на слове, когда мы просили его в следующий раз прийти к нам в теле поменьше, приведя в пример размеры бигля. В этом был весь Данте — быстрый и все воспринимающий буквально. Когда Джинни родила, мы приступили к биосенсорным исследованиям. Это были одни из самых милых, контактных и душевных щенков, которых я когда-либо видела в этом приюте. Мы с Лоренсом влюбились в маленькую девочку, спина которой напоминала медвежий окрас Данте.
Очень полезно на какое-то время брать щенков из приюта домой. Это укрепляет их физическое и эмоциональное здоровье. Поэтому, прежде чем раздавать их по рукам, я пару раз на выходные привозила их к себе. И Бу, и Портос очень привязались к малышке, на которую обратили внимание и мы. В итоге было принято официальное решение — это наша первая собака женского пола. В канун Нового года мальчику из этого же помета стало плохо, поэтому я повезла его к Джеку, практикующему поблизости ветеринару и нашему хорошему другу. Ни один из оставшихся щенков не заболел, малыш хорошо поддавался лечению и через три дня поправился. Но тут плохо себя почувствовали его сестренки. Их состояние быстро ухудшалось, и в конце концов им поставили диагноз — парвовирусный энтерит. Мальчик, Пинбол, прозванный так за свою способность моментально восстановиться после болезни, а также за свою кипучую энергию и активность, жил у нас, пока все девочки две недели лежали в реанимации. Когда мы наконец принесли нашу Кэлли (также известную под кличкой Баранка) домой, мы сочли, что худшее позади. Совместное содержание щенков из одного помета всегда сопряжено с проблемами, поэтому проказник Пинбол отправился обратно в приют, где ему должны были подыскать место постоянного обитания.