— В смысле? — удивился я.
— Всё элементарно, Ватсон! Пацаны всё, что узнавали на тренировках, показывали мне. Забыл, что у нас правило: один за всех и все за одного?
Тут она не слукавила, есть у них такой бзик. Даже когда мальчишек называла братьями, тоже не лукавила. Наши мелкие побратались на крови три года назад. Теперь они друг за друга горой.
— Рисковые вы, если твой отец узнает, будете вновь вместе отрабатывать повинную.
— Ром, а когда мы поодиночке это делали? Хотя посуду придётся мыть одной, а то если папа узнает, что мы дружным коллективом это проворачиваем, будет хуже.
— Не то слово, — согласился я с ней.
— Ромка, ничего прорвёмся, первый раз, что ли? — отмахнулась она, и тут же: — Ты же знаешь, что я тебя люблю?
Я насторожился, когда Мира так говорила, точно жди неприятных новостей.
— Допустим… — сдержанно отвечаю.
— Ром, да расслабься ты. Я просто хотела тебя предупредить, чтобы ты заранее был готов к тому, что со мной поступать будут Тимур, Данька и Влад. Вернее, я с ними.
Я от новости дар речи потерял. Да что там, у меня был самый настоящий шок! Взял себя в руки, решил её вразумить:
— Мир, ты хоть представляешь, какой будет скандал?! Ты хоть не кидайся на амбразуру, твой отец и так с сединой в висках.
— Попрошу не приписывать мне чужие грехи, папа поседел по другой причине.
Мы все знали эту причину, поэтому, в отличие от этой вертихвостки, я понимал — для дяди Глеба это будет сильный удар. Ведь он не понаслышке знает эту профессию. Я даже и не знаю, как быть.
Блин, лучше бы и я ничего не знал!
— И всё же я настаиваю подумать…
— Ром, кто-то должен защищать Родину! — с горячностью выдала она, а вот я начинал злиться. Тоже мне защитница нашлась!
— Путь мужчины этим занимаются, у тебя другая задача, — с осуждением посмотрел на неё.
— Какая? Детей рожать? — вновь горько усмехнулась она. — Нет, Ромка, это невозможно, если и рожать детей, только от любимого человека. Ты же меня знаешь, я в отличие от многих своих ровесниц, не собираюсь размениваться по мелочам. Как можно кувыркаться в постели с тем, кого не любишь?
— Тебе ещё рано даже об этом думать, — пробурчал в ответ.
Как представлю, что Миру будет какой-нибудь хмырь обнимать — зверею.
— Я тебя умоляю! Да у меня половина одноклассниц уже вовсю с пацанами зажигают. И я их не осуждаю, нет такой привычки.
— Они путь зажигают, а тебе ещё рано, — стоял я на своём.
— Успокойся, мне это неинтересно. Хотя… целоваться безумно приятно, сердце замирает от восторга, и голова идёт кругом…
— Что?! — не удержался я от восклицания. — Кто этот самоубийца?