— А ты подумал, что стало бы с Агавой, если бы ты утратил контроль над своим зомби? О ней ты подумал?
Вот с тех пор Джона и взял на себя роль моего старшего брата. Не то чтобы мы не устраивали совместных проказ. Еще каких! Что не мешало кое-кому по случаю и без читать мне нотации.
И, кажется, если ничего не предпринять, прямо сейчас мне грозит очередная порция нравоучений.
— Джона! — вновь позвала я друга, но он категорично заявил:
— Я его убью!
— Во имя Предков? Кого? — взвыла я и, окончательно потеряв терпение, освободила руку и стукнула открытой ладонью по мужскому плечу. — Я вообще не беременна! Ты белены объелся? Что за бред? Откуда такие фантазии?
Джона глубоко вздохнул, а когда с шумом выпустил воздух из легких, на его щеках заалели два неровных пятна.
— Демон! — Почесал правую бровь. — Я ведь так и подумал с самого начала. Ну, что они придумали все, эти твои две дурочки. А потом ты спросила, откуда я знаю. Ну, и...
— Дурочки?
— Соседки твои, — проворчал Джона. — Нурэ Даккей связалась с Мэтром, просила, чтобы он помог тебе с транспортом. Вот я и вызвался.
Джона впервые с тех пор, как вошел, посмотрел по сторонам и скривился от общей аскетичности интерьера. Затем приткнулся к подоконнику и продолжил рассказ.
— Когда ты потерялась — и ты мне еще расскажешь, как это у тебя получилось!! — Тут он шутливо погрозил мне пальцем, а я закатила глаза. — В общем, я связался с БИА. Подумал, вдруг ты еще там. А твои подружки сказали, что ты забеременела от какого-то проходимца и бросилась на его поиски, тщетно надеясь на брак.
Во имя Магии! А я считала их болтовню безобидной ерундой. Если эти нелепые слухи дошли до Бреда. Я вправду не знала, плакать мне или смеяться, но на всякий случай вымученно улыбнулась.
— Сама понимаешь, — хмыкнул Джона, — в такой бред я бы даже после полного магического истощения не поверил. И если бы ты, Кузя, сначала думала, а потом говорила, то…
— Джо! — простонала я, пока он все же не ударился в нотации. — Мы почти год не виделись, а ты опять?
И тут он наконец откинул голову и нормально рассмеялся.
— Ты не меняешься, Кузнечик, — проговорил он и протянул мне руку. — Иди сюда. Дай тебя обнять по-человечески. Оставим разговоры до вечера. Но уж за ужином ты обязательно мне обо все м расскажешь со всеми подробностями.
Я прижалась щекой к крепкой груди, которая за свою жизнь успела познакомиться и со слезами моими, и с соплями и даже с инфлюэнцей и, прикрыв глаза, прошептала:
— Почему только за ужином?
— Потому что сейчас с тобой хочет пообщаться Мэтр.
Ой!..
— Не дергайся... Не съест он тебя. Идем, провожу. — Махнул в сторону двери. — Но потом — сразу ко мне. Из первых уст хочу услышать, с какой радости ты променяла практику в столице на наше захолустье. Уверен, это как-то связано с тем, что твоя не уважаемая лично мною бабка внезапно стала пользоваться услугами брадобрея.