Ей сказали минуту, но ожидание затягивалось. Все это время Наиля сидела в огромном кабинете, обставленном тяжелой старинной мебелью, одна. И чем больше сидела, тем острее ощущала свою неуместность здесь. Пока хватало сил, чтобы не разрыдаться позорно, но сколько еще она на остатках гордости продержится?
Наконец дверь кабинета открылась, вернулся глава рода Черных Нагов, ДалгетХан Умранов. Взгляд метнулся за его спину, она опасалась, увидеть... Нет, мужчина был один. Плотно притворил за собой дверь и замер на мгновение на пороге, потом прошел к столу. Сел, сложив вместе руки.
- Слушаю вас. О чем вы хотели говорить со мной?
Наиля невольно вздрогнула и отвела взгляд, все это сразу всколыхнуло в ее душе слишком много чувств. О чем она хотела говорить? О том, что все было одной большой ошибкой?
Нет, она не сожалела, что ей каким-то чудом удалось спасти Саху. Практически вырвать его у смерти. Но вот потом, когда он сказал: "Мы заплатим вам", Наиля чувствовала себя такой ущербной...
Она ведь согласилась на свадебный обряд с ним не для того, чтобы женить его на себе. Она спасти его хотела! А он ей деньги.
Глупо вышло.
Надо было как-то объяснить, а голос начинал предательски дрожать. Но она все же смогла.
- Я понимаю, что моя просьба может показаться вам некорректной. И я бы не хотела показаться неблагодарной... Но мне нужно уйти, исчезнуть. Прямо сейчас.
С минуту, наверное, мужчина смотрел на нее, а решимость исчезнуть у Наили с каждой секундой только крепла. Наконец он спросил:
- Даже с Лерой не попрощаетесь?
Попал он. Прямо в цель попал. Сердце болезненно сжалось.
Но ведь Лера не отпустит ее просто так, начнет допытываться. А объяснять, что произошло, да как, было слишком тошно и стыдно. Да и зачем? Ей хотелось на воздух, на солнце! Подальше от подземного мира. И от Сахи Умранова.
Она уставилась на свои руки, широко развела пальцы и сглотнула.
- Передайте ей, что я ее очень люблю. Просто скажите, у меня вдруг обнаружились дела.
Потом попыталась улыбнуться и очень понадеялась, что у этого мудрого мужчины хватит такта, все объяснить подруге.
Повисло молчание, густое, хоть ножом режь.
Наконец он сказал, глядя ей в глаза:
- Я вас услышал и сделаю, как вы хотите.
Девушка непроизвольно подалась вперед, чувствуя себя как тяжелобольной, которого сейчас повезут на операцию. Вот сейчас. Отрежут часть души, и все будет хорошо.
- Но вы должны мне кое-что обещать, - проговорил он, опуская взгляд на свои руки.
А у нее вдруг похолодело в груди, и ладони взмокли.
- Да, конечно, - тихо проговорила Наиля.
