Звоню Еве, потому что успел соскучиться по её голосу и взглядам, наполненным нежностью. Мне хочется как можно быстрее вернуться домой. Я бы с удовольствием наплевал на все дела и поехал домой, но нельзя становиться таким безрассудным, потому что тогда империя, которую я выстраивал годами, может рухнуть. Работа не волк, но в лес убежит легко… Или в руки конкурентов.
Заканчиваю с делами и еду по адресу, который Иван прислал в сообщении. Паркую машину около психиатрической лечебницы, и покрываюсь мурашками от того, что предстоит увидеть там. Примерно я знаю, что меня ждёт, но видеть психов в телевизоре и находиться среди них…
Заметив взглядом Ивана, выхожу из салона, и мы с ним пожимаем друг другу руки. Приятель диву даётся от случившегося.
— Ты прости, Димыч, если бы знал, что такое может случиться… Земелин был на хорошем счету… Не думал никогда.
— Брось, Иван! Никто из нас не застрахован от ошибок! Если это был чей-то план, то подобное могло произойти в любой клинике…
Мы медленно двигаемся в сторону больницы, где Иван показывает какую-то бумажку, и нас без лишних вопросов пускают пройти во двор. У больных сейчас вечерняя прогулка, поэтому мы проходим через длинный коридор больницы, пропитанный запахами медикаментов, и выходим на задний двор. Пару раз я слышу крики больных и ёжусь, желая поскорее покончить с этим, смотаться из этого места и смыть с себя грязь от нахождения здесь.
Оказавшись на улице, я прилипаю взглядом к нему. Земелин. Врач, который моментально приглянулся Вере. Проклятый таракан, который разрушил жизнь Евы, отняв у неё ребёнка. Хочется раздавить его, залить доброй порцией дихлофоса… Но я глушу внутри себя эту дичайшую ненависть. Мужчина сидит в пуховике с биркой лечебницы — такие надеты на каждом, кто прогуливается здесь, — и разглядывает стянутую с головы шапку, показывая ей язык. Сможет ли он что-то сказать? Раскрыть тайну прошлого? Или мы зря пришли? Последняя мысль кажется мне более реальной — мы явились сюда зря…
— Узнаёшь, Земелин? — спрашиваю я и щурюсь, когда мы приближаемся к нему.
Зимой темнеет быстро, и поэтому, когда мы подъезжаем с водителем к дому, кажется, будто бы уже наступает вечер, хотя до него еще несколько часов. Дом Димы горит огнями — Варвара Никитична и Саша уже вернулись, и я улыбаюсь, радуясь грядущей встрече.
Пока мы выгружаем вещи, няня девочки пытается помочь, да и Саша тоже тянет за лямки сумки, будто бы в состоянии поднять эту тяжесть и унести на второй этаж.
— Нет, нужно сначала попить чай, и только потом разбирать вещи, — Варвара Никитична настроена серьезно. — И так одни кожа да кости!