Еще я даже по спине Влада вижу, что для него эта новость – шок. Он не знал про возможную беременность, не догадывался о том, что такое возможно, и мне не понятно, как такое могло произойти. Они планировали? Это случайность? Или… Или я вообще не понимаю, что Влад делал в эту ночь у меня дома.
- Пройдемте, - когда пауза затягивается, просит доктор, и мы послушно ступаем за ним.
Выходим в коридор, и идем к одноместным палатам. Заходим в одну из них, где уже не так мрачно, и даже есть холодильник с телевизором, и небольшой диванчик. Яна, поникшая и бледная, лежит на кровати, и при виде нас с Владом слабо улыбается.
- Посещение не больше пятнадцати минут, - предупреждает доктор, и закрывает за собой дверь.
Влад растерянно оглядывает капельницу, что подсоединена к руке Яны, а затем осторожно подходит к девушке.
- Как ты?
- Уже лучше, - улыбается она, и переводит взгляд на меня, - я так рада, что все мои родные здесь…
Нет, на такое у меня нет сил. Отворачиваюсь, вытирая катящиеся по щекам слезы, и не знаю, что делать дальше.
- Можешь объяснить, что все это значит? – Влад просит мягко, но я слышу, как дрожит его голос.
От злости или жалости? Мне не разобрать сейчас.
- Наш ребенок… Влад, мы потеряли его.
Она всхлипывает в унисон со мной, потому что как бы там ни было – я горюю за Яну. И буду горевать всегда, что бы ни случилось, потому что это – страшно.
- Ян, какой ребенок? Откуда, еп твою… Черт подери, Ян, ты ведь пьешь таблетки!
Вот теперь я четко слышу гнев в голосе, но не поддерживаю его. К чему сейчас это выяснять, если случилось настоящее горе… В котором моей вины по самую макушку.
Прикрываю глаза, давая волю новой порции слез, и прикусываю ребро ладони, чтобы рыдать молча.
- Это чудо, Владюш… Наше чудо, с которым я, к сожаление, не справилась…
Я не вижу, что там происходит на заднем плане, но представляю, как Яна закусывает губу, и берет Влада за руку.
- Ты ведь не оставишь меня, родной? После операции… Мои шансы забеременеть вполовину ниже… Но мы ведь не отступимся, верно? Мы говорили с тобой, ты помнишь, ты так хотел ребенка…
Я вылетаю из палаты, на ходу глотая слезы, не в силах больше слышать это. Зачем мы были вместе?! К чему совершили этот поступок?! Я позволила себе одну счастливую ночь, а теперь не расплачусь за это до конца жизни.
Я теряюсь в бесконечных больничных коридорах, нахожу отдаленную скамейку, и сажусь на нее, рыдая в ладони. Как мне после этого смотреть в глаза подруге?! Как не сойти с ума от собственной «грязи»?!
Не знаю, сколько сижу здесь, когда чьи-то руки отнимают мои ладони от лица, и впихивают в них стаканчик из кофейного автомата. Поднимаю взгляд, и хочется рвануть куда подальше.