— Все-таки я не очень добрый человек, — я сощурилась от мигнувшего мне в глаза через окно солнечного луча и улыбнулась, пригубив чай.
Профессор на это весело блеснул глазами из-под линз очков, у которых одна дужка погнулась и из-за этого они сидели на носу не ровно, а чуть-чуть по диагонали, добавляя мужчине чуть несерьезный вид.
— Ничего-ничего, голубушка, — профессор растянул тонкие, морщинистые губы в ответной улыбке, — Иногда от недобрых, но спокойных людей пользы обществу больше, чем от самых горящих добром идеалистов.
Я согласно кивнула, а сама задумалась. Польза обществу? Да чхать я хотела на общество. Еще мне проблем общества не хватало! Но с другой стороны, если приносить ему какую-то пользу, это же тоже может обернуться какими-то выгодами? Это стоило обдумать. А пока я просто призадумалась, прикидывая, есть ли польза обществу от того, что я сейчас делаю.
По всему выходило, что да — и еще какая! Если протоптать дорожку для использования интеллектуального и магического потенциала женщин — это же хорошо скажется на развитии культуры? Если верить опыту Северного Содружества — то да. То есть недобрая я, вроде как, делает благое дело.
Потенциал же от налаживания через нас культурных связей Востока и Севера вообще огромен! На первых порах придется потратиться, конечно, но выхлоп в экономическом и политическом плане должен быть такой, что обществу бы впору памятник мне поставить.
Я усмехнулась. Я даже сама сделаю набросок для этого памятника! Но сначала придется прыгнуть выше головы, потому что пока моя голова не справляется настолько, что о ежемесячном отчете в конце следующей недели я даже думать боялась. Придется ночами сидеть и делать из бумаг шедевр аналитического искусства, а то еще отберут проект и отдадут кому поспособней.
Но вообще, почему бы не сделать целью жизни работать так, чтобы моим именем при жизни улицы называли? Чтоб и обществу польза, и мне почет.
— Как думаете, если мне сделают памятник, я на нем буду изображена обнаженной?
Итоги моих размышлений, пожалуй, пока не были преисполнены желанием нести добро и пользу обществу.
— При жизни может и поостерегутся, — профессор бесполезно пытался поправить очки, чтобы они сидели хоть чуть ровнее, — А как умрешь, точно разденут! Уж больно хорошенькая. Еще крылья сзади прицепят и будут рассказывать о чистоте твоей души, тела и помыслов… Ну это если власть не сменят, а так — может и просто разденут.
— Ну, тоже неплохо… И все-таки, — вздохнула я, — Хоть финансирование-то урежем?
— Урежем! — радостно улыбнулся профессор.