За небольшими круглыми столиками с белыми скатертями в пол сидели привилегированные посетители.
У широкой стеклянной витрины, за которой рядами лежали всякие вкусности, толпилось чуть больше десятка человек. Тогда как в обычном зале для «серых», который находился этажом ниже, сейчас было не протолкнуться – все хотели успеть поесть в большой перерыв.
Я, улучив момент, когда никто не смотрел в сторону моего окна, приоткрыла шторку и быстро спрыгнула вниз с подоконника. Кажется, никто ничего не заметил, как, вдруг…
– Фига се! Эй, а ты откуда тут взялся?! – раздался за моей спиной противный гнусавый бас. – Ты девка?! Блин! Стой!
Но я не собиралась останавливаться. Сейчас мне нужно было убежать отсюда как можно быстрее. Для меня, как для «серого» студента вход в ВИП-зал был строго запрещен и карался довольно большим штрафом. Поскольку моя студенческая карточка не смогла бы открыть дверь на выход, я кинулась к витрине для заказов – там как раз появился просвет в очереди. Кто-то оставил пустой поднос, а сам куда-то отошёл. Возможно, просто передумал обедать. Такой отличный момент нельзя было упускать. Я тут же вклинилась в очередь, остановившись возле пустого подноса, словно возле своего. Тут-то я и заметила на нем огромное пирожное тирамису и даже попыталась откусить кусочек.
– Эй! Я тут стоял! – раздался над моим ухом знакомый противный бас. Чьи-то сильные и тяжёлые ладони опустились на мои плечи и грубо развернули меня в противоположную сторону. От неожиданности, я едва не подавилась кусочком тирамису, закашлявшись и выплюнув его… на футболку огромного толстого парня с грубым ёршиком темных волос и маленькими поросячьими глазками над большими круглыми щеками.
– Привет, Тедди! – скорчила я виноватое лицо, невольно шарахаясь назад.
– Моя новая футболка! – заорал он, словно сирена, на весь кафетерий. – Мое тирамису! Ах ты дрянь!
Вот что мне нужно было делать в такой ситуации? Когда на меня таращился весь кафетерий, а передо мной стоял высоченный детина, который в добавок был ещё и в два раза толще меня. Правильно! Мне нужно было сделать лицо кирпичом и импровизировать так, чтобы не только все окружающие поверили, но и даже Тедди усомнился в своих действиях.
– Это мое тирамису! – громко и как можно уверенней ответила я, пожав плечами, – я его просто обожаю!
Маленькие поросячьи глазки Тедди никогда не были такими круглыми от удивления. Будучи весьма недалёким, но зато упрямым парнем, непробиваемый во всех отношениях Тедди оплачивал свою учебу за счёт нелегальных боёв без правил и подрабатывая ночами грузчиком. Сейчас его короткие прямые извилины были буквально наэлектризованы от интенсивного умственного процесса.