— Кила, это лучший подалок! Он такой классный! Смоли!
Кирилл хорошо ладит с Евой, и на секунду я думаю — правильно ли поступила, рассказав Антону правду. Но виноватой я себя больше не чувствую. Мне стало спокойно, словно я ступила на правильный путь впервые за эти годы.
— Пойдём в номер? Распакуем твою игрушку и посмотрим мультики про Новый год? — предлагаю я дочери.
— Посли сколее! — прыгает на месте она и широко улыбается, и от её улыбки на душе становится теплее.
— Вы идите, а я немного выпью… Что-то слишком много новостей сегодня, и я пока не знаю даже, как реагировать на них, — честно признаётся Кирилл.
— Я пойму, если ты передумаешь… — кошусь я на кольцо, которое он надел на мой палец вчера.
Поверить только… Вчера утром я думала, что жизнь начала налаживаться и представляла, какая полная семья у меня теперь будет, а сегодня всё перевернулось с ног на голову.
Кирилл ничего не отвечает. Он просто смотрит на нас с Евой несколько секунд, а потом выдавливает улыбку.
— Я могу проводить вас…
— Не стоит, с нами ничего не случится, — мотаю головой я, и он быстро соглашается.
Мне становится немного не по себе. Наверное, я привыкла к тому, что Кирилл постоянно ходит по пятам, и потому сейчас чувствую себя неловко, потому что он всё же остаётся и решает пойти в бар. Но я понимаю его. Сама на его месте поступила бы точно так же… Или, вообще сбежала бы, как в прошлый раз, с Антоном.
Когда Ева засыпает, я выхожу из номера, полная решимости поговорить с Антоном и расставить все точки: он должен знать, что я звонила тогда… Когда я вытащила его ключ из кармана, я запомнила, в каком номере он остановился. Мне нужно поговорить с ним, с глазу на глаз… Мы должны обсудить всё и на это есть около часа, пока Ева не начнёт ворочаться.
Подхожу к двери и стучу. Сердце начинает биться в учащённом ритме, едва слышу приближающиеся шаги. А когда дверь открывается, и взгляду предстаёт полуобнажённая девушка в чёрном прозрачном халатике, я могу выдавить из себя только одно:
— Ты!.. — шепчу я.
— Я, — отвечает Вероника и широко улыбается.
Я плетусь в бар. Тот Кирилл, которого я сейчас активно пытаюсь закопать глубоко внутри, рвётся догнать Полину с Евой, чтобы проводить их в номер и медленно умирает. Мне надоело быть отдушиной и получать взамен усталые слова: «я тебя тоже». О любви так не говорят… О ней хочется кричать. И я зря пытался убедить себя последние два года, что сердце Полины оттает, и она полюбит меня по-настоящему. Теперь я сомневаюсь, что у неё были чувства ко мне, что, ложась в постель со мной, она не представляла своего бывшего.