Все знали только одну цель нашего путешествия – долететь как можно дальше, и вернуться обратно. Конечно попутно собрать при этом, какие-нибудь уникальные открытия для лечения смертельных болезней и создания новых двигателей на земле.
Мы двигались на уникальном реакторе, созданном профессором Петровым всего один раз на земле. Честно говоря, мы должны были взорваться сразу от таких мощностей. Ни до, ни после – таких реакторов не делали, хотя кто нам об этом скажет.
Через каждый миллион километров мы оставляли роботов-спутников, чтобы не терять сигнал с Землей. Поначалу, сообщения доходили за месяц, и на шестом роботе – мы не дождались сигнала и отправились дальше.
По земным меркам, через 2 года мы были на границе Солнечной системы, вместо ожидаемых 20 лет. Наш корабль «плыл» всё быстрее, постоянно набирая скорость. Мысль того – что на обратном пути, такой скорости не будет, или у нас кончится топливо – ужасно пугала.
Все планеты были очень похожи и не различимы невооруженному глазу, лишь разный по мерцанию, яркий или тусклый свет, выдавал признак «движения». Словно мы не «висим» где-то на одном месте, а реально двигаемся.
«Что мы успеем тут изучить? Если не останавливаться, не всматриваться, не приземляться, и не брать образцы» – думаю, именно так считала «элита» нашего корабля, ученые и офицеры.
1 апреля 1970 года, мы встретили большое радиационное облако – зонды, летевшие впереди нас на расстоянии 100 тысячи километров на случай «невидимой» угрозы, один за одним подвергались деактивации.
Показатели радиоактивных волн зашкаливали, и мы несколько раз проходили их обходным путем: скорость менялась, корабль трясло, у людей ухудшалось самочувствие, становилось очень жарко.
Ровно год, мы провисели «в раздумии» практически на одном месте. Наши ученые научились определять радиационные облака на карте, наложили на телескоп фильтр и поняли: они повсюду, дальше хода нет.
В тот день, у меня как будто пелена с глаз спала: я слонялся по борту в поисках сигарет, и добрел до лаборатории растениеводства: «Иван, можно я что-нибудь из этих растений скурю?»
Иван дал мне Приму, и спросил, какие у нас варианты путешествия дальше, минуя радиацию.
«Как он узнал?» – думал я. «Кто успел меня обогнать, и примчаться сюда, чтобы выложить ботанику такую интересную новость?».
Скажем так, обществом нашего корабля – теперь правили 16 женщин. Курсом корабля – несколько человек во главе со Стоцким. «Общество» жило отдельной жизнью, их больше не интересовал космос. Офицер Бугаев буквально сколотил банду, и объединил солдат такой целью: высадиться на жизнеспособной планете, и построить свое государство, потому что «а» – обратно мы не вернемся, «б» – командиры не знают, что делать, «в» – если они не знают, мы заберем руководство кораблем силой. Солдаты поддерживали Бугаева, в том числе и потому, что он был помолвлен с Нэнси. Нэнси, так называемый лидер мнений среди наибольшей части девушек – она учитель иностранных языков, невероятно красивая, у нее много подруг, которые хотят быть на нее похожи. Как говорится, «звёзды сходились» – солдаты, как маленькие «Бугаевы», а девушки, как маленькие «Нэнси»; но возможно, просто всем не хватало какого-то Божества или веры в более близкого Бога.