Снова наступило напряжённое молчание. Мы вошли в комнату, а как только закрылась дверь, я сразу попыталась наброситься на мага с расспросами. Дамиан отмахнулся от меня и сначала проверил комнаты на наличие артефактов.
— Дословно, что сказал дракон, — потребовал он, пресекая поток моих вопросов.
— Сказал, что пытается понять, кто я. Потом сообщил про блок. И предложил свою помощь по его снятию.
— Им известно, что мы маги, их подозрения понятны, пусть среди аристократии и достаточно магически одарённых. В блок я тоже верю. А вот по поводу его снятия он соврал.
— Как? — расстроилась я.
Заложив руки за спину, Дамиан начал расхаживать по комнате. На красивое лицо набежали тени, а в радужках глаз сверкали молнии.
— Блоки не так просты, как тебе кажется. Они ложатся на ауру, становятся её частью. Без проблем снять блок может только маг, наложивший его. В ином случае нужны сложные ритуалы, вливание огромного количества магии. И уж точно для этого недостаточно одного дракона.
— Но он сказал, что проведёт ритуал.
— Проведёт, скорее всего. Но вряд ли для снятия блока, — мрачно усмехнулся маг.
— Я так надеялась, — моё воодушевление исчезло, сменившись апатией.
Я медленно прошла вперёд и буквально рухнула в кресло. Накатила невероятная слабость, душу затопило отчаяние. Снятие блока для такой, как я, непосильная задача. Похоже, мне не суждено узнать о своём прошлом. Хотя, о чём это я? Вряд ли мне удастся выбраться живой с отбора.
— Ты совсем не помнишь детства?
— Я помню только де… Ай! — плечо обожгло резкой болью.
Казалось, в вены плеснули жидкий металл, и он растекается по жилам. Смаргивая с глаз слёзы, я сжала плечо поверх татуировки. И не сразу поняла, что Дамиан присел передо мной на колени. Он бесцеремонно опустил рукав моего платья, обвёл кончиками пальцев линию синего цветка, проявившегося при активации магической клятвы. В волнении я сказала лишнее, и жизнь жёстко напомнила, что я себе не хозяйка.
— Это ведь обет молчания, Камилла? — произнёс Дамиан, продолжая поглаживать пальцами Синюю Камелию на моём плече.
Зажмурившись до рези в глазах, я отрицательно замотала головой.
— Ты ничего не помнишь о своём прошлом и не можешь рассказать о себе. Кто же ты на самом деле, Камелия?
— Не называй меня так! — оттолкнув его руки, я вскочила на ноги.
Попыталась сбежать, но Дамиан не дал, удержал меня возле себя, прижал к груди. Несколько секунд я кричала, била его ладонями, пытаясь вырваться, а потом обмякла в крепких объятиях и заплакала. Уткнувшись лицом в рубашку на его груди, я изливала потоками слёз все тревоги, страхи и сомнения последних недель. Дамиан почему-то не отталкивал, наоборот, осторожно гладил мои плечи, закапывался пальцами в моих волосах, безбожно портя причёску, и шептал банальные слова утешения. Но даже от них становилось легче. Стальной прут, что сжимал душу с тех пор, как я попала в тюрьму, будто чуть ослабил хватку, позволяя вдохнуть полной грудью, отпустить самоконтроль и забыть обо всём на свете. В объятиях Дамиана это оказалось даже слишком легко. Чудилось, он защитит от любой напасти и беды. И пусть то была лишь иллюзия, но она согревала, давала надежду и помогала набраться сил перед предстоящими испытаниями.