— То есть, я должна буду доказывать, что я лучше Войкова?
— Надеюсь, до этого не дойдет, и мы все решим на местах. Но если так сложится, вам придется это сделать. Вы прекрасный лектор и, думаю, справитесь с задачей. Я вызвала вас, чтобы вы подготовились к этому заранее.
— Чтобы в случае чего не ударить в грязь лицом перед заслугами соперника? — почти выкрикнула заведующая и тут же прикрыла рот рукой.
— Да, если такая формулировка вопроса вам угодна.
Наталья Петровна покинула кабинет декана полностью опустошенной. Ей чудилось, будто из нее в один момент выкачали все силы, оставив наедине с собственными страхами.
— Наталья Петровна, что с вами? — испуганно кинулась к ней Марьяша. — На вас лица нет!
— Н-нет, ничего…давление, наверное, скачет… — отмахнулась от лаборантки она. Налила себе воды в стаканчик из кулера. Заметила, что противно трясутся руки и почти нечем дышать.
— Марьяночка, вы, вот что… сходите в двести пятнадцатую аудиторию и отпустите студентов. Скажите, моего занятия сегодня не будет, — решилась она на самовольный поступок.
— Хорошо. А что случилось? — широко распахнув глаза от удивления и страха, поинтересовалась Марьяша.
— Кафедру расформировывают, — беспомощно махнула рукой Наталья Петровна. — Теперь уже точно.
— Боже мой… — пробормотала лаборантка и кинулась исполнять просьбу в двести пятнадцатую аудиторию.
Наталье Петровне казалось, она задыхается. Быстро собрав вещи и накинув на плечи короткое пальто кофейного цвета, она выскочила из здания юридического факультета.
Улица Горького пестрила снующими туда-сюда людьми, проспект Буденовский стоял мертвой пробкой. Пролетев пару кварталов, Наталья Петровна сбавила скорость и медленно зашагала по залитой солнцем аллее. Свернула в парк Горького и села на первую свободную лавочку. «Боже мой, но почему именно сейчас?.. Именно сейчас, когда Платон смирился со своим юридическим будущим, меня ставят в такое унизительное положение?» — обхватив голову руками, думала она. — «Да будь он проклят, этот юридический факультет! Как я смогу говорить комиссии, что лучше Войкова? Он мой учитель! Он — легенда! Перед ним склоняют голову даже самые противные и не воспитанные студенты! А я — я даже не профессор!»
Она просидела на лавочке довольно долго. Мимо бежала веселая молодежь, шумели машины, но ей казалось, время остановилось. Время, то самое коварное время, которого ей никогда не хватало. То самое коварное время, которое тянулось бесконечно долго, и теперь вдруг просочилось сквозь пальцы и оставило ее с носом. Этого драгоценного времени, которого всегда было в избытке, теперь почти не осталось. Ушла та эпоха, которая могла дать ей докторскую, ушла. Канула в вечность, будто и не было ее никогда.