– Ничего я у тебя не воровал.
– Ага. А если бы мой проект победил?
– Не победил бы. Ты же всё слоганы сочиняла, а на вкусы клиента внимания не обратила – он сочные рисунки любит, эффекты три-дэ и визуальные навороты. У Насти сразу было больше шансов, чем у всех нас вместе взятых. Он и купился-то на нашу фирму после ее рекламного баннера, который вы в прошлом году для стройфирмы делали.
– Да?! – воскликнула слишком громко и снова зашептала тихо: – Почему же сразу не подсказал?
– А я тебе кто – друг сердечный, чтобы подсказывать?
Я отчего-то растерялась, припоминая ту историю:
– Тогда вообще непонятно, зачем ты все это устроил.
– Не знаю точно, плохо подумал, – Стас ответил после паузы и довольно серьезно. – Ты когда ко мне домой приперлась и начала там по-дружески заливать, я вдруг подумал, что так, неровен час, еще и понравлюсь тебе. Я же очарователен, и ты бы неизбежно это заметила, стоило нам только без крика достаточно времени провести. Надо было пресечь на корню все положительные эмоции, потому что твоей влюбленности я бы не пережил. А когда прижало, к тебе сам и поскакал, забыв о рисках.
– Что?! Я? В тебя?! Ты уж совсем плохо подумал, Стас! – я расхохоталась искренне, не в силах сдержаться.
Борис Игнатьевич все-таки заметил мое присутствие и резко обернулся.
– Я сказал что-то смешное, Полина?
– Нет, Борис Игнатьевич! – я отмахнулась со смехом. – Просто представила, как после суда те же клиенты назад к нам поплетутся! А мы им ценники поднимем, чтобы знали! Сожрут или пойдут к дилетантам! Аукнем каждому предателю по полной программе!
– Мстительно и злобно! Но сам настрой мне нравится, – директор все-таки мне улыбнулся и продолжил вдохновлять присутствующих: – Вот чтобы все держались, как Полина! Мы не проиграем, не можем проиграть! А уж когда станем победителями, позволим себе снисходительное благородство.
Стас почти бесшумно выдохнул:
– И здесь вылезла, в каждой бочке затычка.
– Ты во мне сомневался? – я сбавила тон, чтобы другие нас снова не слышали. – Вам крупно повезло, что хоть одна из Луговых на вашей стороне. Была бы я с матерью, у твоего семейства не осталось бы шансов.
– Ну вот, а меня еще спрашивают, почему я тебя не переношу… Но все-таки думаю, что нам стоит на время объединиться и придумать другой план, не такой дурацкий. Ты стерва, конечно, но в такой проблеме стервозность и необходима. А то отец уж больно порядочный и всех такими же считает.
Я не ответила. Была бы хоть какая-то рабочая стратегия, то через себя бы переступила и даже со Стасом скооперировалась. Но зачем так собственную психику насиловать при нуле вариантов?