Теперь он полностью ощущал то, что было в Камире на этот счет. Неразделённая страсть, может быть, даже влюблённость. Неоправдавшиеся мечты и амбиции. И все это связано с Гором.
Камире мало принадлежать какому либо дракону. Она хотела покорить сердце его младшего брата. И поэтому…
Он все же разжал пальцы на подбородке девушки, понимая, что может просто сломать ей кость. А она гордая, не покажет страха, стерпит боль, не пикнет, что ей плохо...
Она и верно испугалась лишь на мгновение. Потом покрыла взгляд томной поволокой и промурлыкала.
— Я надеялась заслужить твою помощь, Гастор.. Ты его старший брат, ты можешь помочь. А я... мне не все равно, что с нашим племенем.
Гастор недобро рассмеялся. Потом усилием воли взял себя в руки.
Эта строптивица будет принадлежать ему с потрохами. Но, если он хочет этого, он должен быть умнее нее. Не показывать ей своей слабости, эмоций, что она вызывает. Именно эмоций.
— Я не буду помогать тебя, воительница в этом, — сказал он насмешливо, лег на спину и закинул руки за голову. — Мой брат может иметь, кого хочет. Это его право. А мне не интересно, кого он имеет, и не интересно помочь тебе удовлетворить твой голод. Потому что тебе нужно другое. Я даю тебе эти четырнадцать дней, чтобы решить быть со мной. Когда я вернусь за Гором, ты должна будешь сказать мне, отправишься ли ты со мной, чтобы служить в высокой дружине и жить со мной. Или…
— Или?! — гнев в глазах девушки смешался со страхом.
— Или… Помни, что я всегда могу забрать тебя силой. Тебе нужен я, а не он. И если заберу, то ты забудешь о битвах и служении. Ты станешь моей собственностью... пока мне не надоест...
Он словно бы лениво потянулся.
Все же Камира была моложе, эмоциональнее. Она не выдержала
— Будь ты проклят, дракон! — сверкнув взглядом, крикнула она и вскочила на ноги. Высокая, обнажённая, отсветы красиво заиграли на ее смуглой коже, высветили грудь с воинственно вздернутыми сосками.
— Не желаю тебя больше видеть!
Кажется, она оглянулась в поисках обрывков своей одежды. Но, конечно, Гастор оказался быстрее. Перевалился ближе к ней, сделал подсечку, и Камира упала ему в руки, он опять завалил ее, нависая сверху.
— А я хочу тебя видеть… — прошептал он. — И ты хочешь быть со мной. Или будешь хотеть…
Он впился в ее губы острым, грубоватым поцелуем, а когда отстранился, лицо Камеры дышало истомой, с губ срывались вздохи.
— Будь ты проклят, дракон… — повторила она, прежде, чем он опять овладел ею.
И делал это до самого утра. Гастору хотелось "победить" ее, довести до изнеможения, показать, на что способен настоящий дракон, ведь человеческие мужчины так не могут. Хотелось брать ее обессилевшую, дождаться, когда она будет молить о пощаде и заснет в его руках.