После гибели семьи Воровский ни разу не ездил в Сочи. Он вообще никуда не ездил, только если того требовали дела. Но последние два месяца мать, как будто сошла с ума. Допекала его просьбой приехать в гости днем и ночью, и взяла клятву, что он появится в Адлере на новогодние каникулы.
«Мы будем гулять, пить вино и веселиться, — убеждала Воровского она. — Надо жить дальше, понимаешь, Миша? Если ты живой, значит, для чего-то Богу это нужно».
Он же совсем не понимал, о чем лопочет ее муж на грузинском языке, и поездка казалась ему тяжелой нагрузкой. Но мысль о том, что он останется дома, один на один со своими страшными монстрами – воспоминаниями, тяготила еще сильнее.
Воровский взглянул на пистолет. Лучше в Сочи. Болтовня грузинских родственников маминого мужа будет раздражать, но так спокойнее. Да и дом надо подготовить к продаже. Нечего его оставлять. Только больнее становится.
Он планировал улететь сегодня ночью. Скорее всего, мать звонила, чтобы напомнить – она его ждет.
Снова звонок. Нет, мать определенно решила добиться от него ответа.
Воровский нехотя взял трубку.
— Миша! Ну, вот скажи, почему ты не отвечаешь на звонки?
— Прости, мам. Вчера корпоратив был, я отсыпался.
— Отсыпался он… Опять до синих чертей напился со своими партнерами, наверное! Когда тебя ждать?
— Еще не знаю. Возможно, сегодня, если Аня купит билет на самолет.
— Когда твоя секретарша купит билет, позвони мне.
— Хорошо.
Он поморщился. Мама всегда говорила в трубку слишком громко, так, что звенело в ушах.
— Я люблю тебя, Миша.
— Да, я тоже люблю тебя, мамочка.
— Я жду тебя.
— Я знаю…
Он выключил телефон. Убрал пистолет и захлопнул дверцу сейфа покрепче. Покосился на повизгивающего у ног пса и поплелся в ванную. Может, контрастный душ даст ему сил найти смысл в дальнейшем существовании.
Струи воды. Горячие, холодные. В голове медленно проясняется. Надо заварить крепкий кофе и приготовить завтрак.
После завтрака он стоял на пороге дома в длинном махровом халате в полоску, перебирал почту и наблюдал за резвящимся на сырой от тумана и дождя лужайке Тайсоном. Нет, все же, новый год в тумане наведет депрессию, на кого угодно.
Снова завибрировал сотовый телефон. На этот раз сообщением от Анны. Преданная ему Анна знала намного лучше мамы, что звонить по утрам в выходной день боссу опасно. Если требовали обстоятельства, она писала сообщения. Но это тоже случалось очень редко. Если Анна пишет сообщение, значит, случился очередной форс-мажор.