Сажусь в постели. Голова кружится жутко.
— Лиза! — дверь открывается. На пороге мама. — Бог мой, Лиза, зачем ты вчера так напилась? Как маленькая, честное слово…
— Прости… мы встретили Олега… Я перенервничала…
— Ты же сопьешься, Лиза! Где это видано - после каждой встречи с бывшим мужем напиваться!
Ну, началось. Как будто мне шестнадцать, а не двадцать пять.
Сползаю с кровати. Морщусь от головной боли и медленно иду к двери.
— Дай халат и полотенце… Мне нужен душ.
— И зубная щетка! — летит мне вдогонку. — От тебя водкой разит! Какой позор…
Каждое ее слово кажется громким и отдается болью в голове. И что мама развыступалась? Подумаешь, водки и шампанского перебрала? Корпоративы не каждый день случаются.
Забираюсь под душ и долго-долго стою. Перед Воровским неудобно. Напилась и вырубилась. Как он еще оказался галантным кавалером и отвез меня к родителям. И адрес где-то узнал… прямо душка, а не тиран.
В голове понемногу светлеет, и я начинаю ощущать странную тоску. Мне хочется, чтобы он оказался рядом. Здесь, под горячими струями. Он бы мог притянуть меня к себе спиной, покрыть поцелуями мою шею, плечи… ласкать и целовать… а потом…
Я закрыла глаза и застонала. То, что было бы потом, предстало перед глазами в самых ярких красках. Низ живота опалило жаром. Да что же это такое?
«А вдруг он передумает и решит пригласить меня на ужин? Сегодня, или завтра?.. Нет, не пригласит. Я же напилась. И про мужа много лишнего сболтнула. Кому нужна женщина с таким жутким прошлым? Воровскому точно не нужна…И Олег…будь он проклят…»
Я ничего не чувствовала к Олегу. Только слепую ненависть. Он так долго пользовался моей беззащитностью, что кроме ненависти и отвращения никаких других чувств не осталось.
— Лиза! — мама долбила в дверь ванной со всей свойственной ей бесцеремонностью. — Надя сегодня свободна! Тебя записывать? С двенадцати можно будет прийти!
Я со стоном подкатываю глаза. Что ж так долбить в дверь? Какая Надя? У меня перед глазами все плавает до сих пор… смотрю на свои ногти. Вот черт, я вчера где-то обломала мизинец. Наверное, когда стреляла из пистолета. Придется идти к местной гуру маникюра и педикюра Наде. Иначе новый год со сломанным ногтем как-то нехорошо встречать.
— А завтра нельзя? — спрашиваю громко.
— Нет, битком все. Только сегодня в полдень! Клиентка отказалась, у Нади есть окно!
— Ладно, скажи, я пойду!
До половины двенадцатого я медленно пью чай и пытаюсь жевать приготовленный недовольно поглядывающей на меня мамой завтрак. Надо собраться и идти к Наде. Пусть снимет покрытие и починит ноготь.