— Заклятский, — заикаясь, произнес он.
***
— Волк воет, — ошарашенно говорил Кирилл, прислушиваясь, — рядом с домом.
— Я убью его, — Алексей вытащил из-за пояса пистолет, тесть шарахнулся в сторону.
Альфа покрутился на месте, взял пару поленьев у печи и жидкость для розжига с полки. Перед тем, как покинуть дом, он заглянул в комнату, где умирала его жена.
— Вырезай, — приказал он Айдару, который продолжал ощупывать воспалившуюся рану.
— Нельзя, — опешила Карина, вопросительно глядя на мужа. — Она перестанет оборачиваться.
— Я буду меньше её любить? — это голос настоящего альфы, не терпящий возражений.
— Пропадет регенерация, рана может не затянуться, шрам останется точно, — переваривала предложение Карина.
— Я буду меньше её любить? — Лёша перешел на рык. Его жена достаточно провела времени в замке Новы, чтобы выздороветь после операции.
— Дети в таком браке пятьдесят на пятьдесят волчатами рождаются.
— Я буду меньше её любить?
— Я сделаю всё, что от меня зависит, — сказал Айдар. — Это единственный наш шанс.
Карина опустила глаза, главным врачом в паре она не являлась. Отдала Лёше младенца и закрыла в комнату дверь.
Ночь лунная, пропитана легким заморозком. Вой волчий душу раздирал на куски. Пришел, покушается на чужое. Исковеркал всю девчонку, выкрал у мужа из дома, мучил, насиловал, издевался. Этого мало, надо еще раз уволочь с собой.
— Зачем за мной идешь? — рычал Лёша на бегущего за ним Митяя. — Я тебе пулю в лоб всажу.
— Я помогу тебе, — тихо отвечал тот. — Ты не веришь мне, но я его за пару дней возненавидел.
— Потому что втюрился в мою жену по самые уши, — злился альфа, уходя все дальше от дома тестя, ближе к лесу, ближе к врагу.
— Слышишь, от боли воет, — говорил Митяй. — Ранил ты его.
— Убил, а не ранил. Как только нашел, тварь, — Лёша скинул дрова и жидкость на землю, твердым шагом направился к врагу.
Заклятский вышел из леса им навстречу. Как был одет в зале, когда Лёша жену забирал из замка, так и теперь стоял в ночи. Рубаха белая, а на ней красные пятна. Волк харкнул кровью. Тяжелый глубокий кашель продрал его грудь и опалил горло.
— Хреново выглядите, Борис Евгеньевич, — зло ощерился Митяй.
— Родила, запах стих, — вдохнул воздух старый волк. — Ты, Воев, всё отобрал у меня. Всю мою жизнь и любовь мою.
— Ты не знаешь, что такое любовь, — сказал Лёша. —Это её боль чувствовать, как свою. Её горе и радость переживать, как свои. А у тебя, кроме тебя, никого нет. Да и тебя нет!
Лёша хотел выстрелить в Заклятского, но тот в мгновение ока обернулся зверем, черным и косматым, кинулся вперед. Его клыки были чудовищными, таких в природе ни у одного волка нет — бритвы. Движения монстра резкие, он в пару шагов достиг противника. Лёша боец опытный, стремительным рывком дернулся в сторону, стреляя из пистолета в огромную тварь. А вот Митяй не успел даже сообразить, что произошло. Волком обернулся и тут же погиб под клыками Дикого. Со сломанной шеей упал на твёрдую кромку сугроба, и его серую шкуру пропитывала кровь.