Оглянувшись на Сэйда, Ариана увидела, что тот тоже почему-то одет в шаровары, только чёрные, с серебряной перевязью для меча. Самого меча, к слову, не было.
Однако это открытие обнадёжило Ариану и заставило ощупать собственные бёдра — увы, она не нашла даже ножен для кинжала.
— Ты никогда не рассказывала мне об Испытании, — заметил Сэйд, оглядываясь по сторонам.
— Да о нём, собственно, не говорят… — задумчиво произнесла Ариана. — Отец только раз обмолвился про то, что здесь он встретил свой величайший страх.
— А Сайпфер? — Сэйд оглянулся и внимательно посмотрел на неё. — Его ты не спрашивала?
Ариана хмыкнула.
— А Сайпфер сказал, что я сама узнаю, когда время придёт.
— Никто из них не сказал, что нужно здесь делать?
— А… это просто, — Ариана подхватила Сэйда под руку и развернула на сорок пять градусов. Ткнула пальцем в горизонт. — Видишь, белая точка? Это портал. Нам нужно пройти туда.
Медленно проплывали мимо них стены зданий, осыпавшихся песком. Без сомнения, некогда этот город был волшебно красив.
— Что же здесь произошло… — пробормотала Ариана, оглядывая очередной потрескавшийся барельеф. Странный орнамент, мало похожий на те символы, которые Ариана встречала в книгах, свивался в изящный иероглиф.
— Свет, — произнёс Сэйд, останавливаясь у неё за плечом.
— Что? — Ариана в недоумении оглянулась на него.
— В этот иероглиф вплетено три символа, — продолжил тот. — Видишь, эти линии означают свет. За полчаса, что мы провели в этом городе, я вижу это плетение едва ли не в десятый раз.
— Ты так хорошо разбираешься в каллиграфии? — Ариана приподняла бровь. — Это странно для раба.
— Мне всегда нравилось изучать символы. Они хранят память… о том, что уже ушло.
Ариана по-новому, с интересом посмотрела на него.
— О том, что ты потерял?
Сэйд быстро качнул головой.
— Неужели никогда не думал выяснить, где ты был до шести лет?
— Возможно… Когда-то… Но символы не имеют к этому отношения. Это не моё прошлое. Это прошлое всего мира, в котором мы живём. Ведь он же не мог всегда быть… таким.
— Не мог, — мягко признала Ариана. — Но о временах до Катастрофы даже историки знают ужасно мало. Не думаю, что с тех пор вообще сохранились какие-то записи.
— Может быть, и так, — Сэйд отвернулся, не желая признавать её правоту.
— Для тебя это мир, в котором ты мог бы… мог бы быть свободным, да?
— Нет, — Сэйд снова качнул головой и посмотрел на наследницу. — Почему ты думаешь, что всё, что я делаю, имеет истоки, причины во мне самом?
— Потому что такова психология любого из людей. Каждый думает в первую очередь о себе.