Она не особо надеялась на удачу, на то, что он услышит ее, слишком уж озверел.
Но Диксон внезапно остановился, замер, отодвинулся, пристально вглядываясь в глаза.
— Че, жить захотелось? А?
Андреа, стараясь сдержать рвущиеся рыдания, только твердо смотрела в его ставшие темными и бешеными глаза.
— Вспомни об этом в следующий раз, когда решишь так глупо подохнуть. Лучше забрать с собой как можно больше этих тварей и спасти чью-то жизнь, чем самой превратиться в тварь.
Он резко выдернул из нее пальцы, поправил рубашку, мимолетно огладив грудь, развернулся и, подобрав арбалет, как ни в чем не бывало, пошел по тропинке в лес своей привычно-расхлябанной, ленивой походкой. Он даже не оглянулся, чтоб посмотреть, что она там делает, идет ли следом, стоит на месте или, быть может, крадется за ним с ножом.
Впрочем, отдышавшаяся и чуть успокоившаяся Андреа не сомневалась, что, в случае необходимости, он почует опасность спиной, своим привычным звериным чутьем.
Она постояла, приходя в себя и лихорадочно застегивая джинсы, не желая даже думать о том, почему она, несмотря на весь ужас ситуации, умудрилась потечь.
Поправила на боку нож, выстраивая в голове картины того, как она добирается до этой твари и бьет прямо в горло.
И… Зашагала следом.
Отложив планы мести на потом.
Без Диксона ей было не выбраться из леса, это точно.
А выбраться очень хотелось. И жить, как ни странно, тоже очень хотелось.
Несмотря ни на что.
Диксон шел, привычно ощупывая пространство взглядом, прислушиваясь к происходящему за спиной.
Он на ходу поднес пальцы, побывавшие в Андреа, к носу, вдохнул. Затем лизнул, чуть прижмурившись от удовольствия.
Вкусная баба.
Не зря Мерл слюни до земли развешивал на нее.
Он и сам, Дерил, еле остановился сейчас.
Жаль будет, если помрет. Хотя, после ее сегодняшней борьбы, дикого злого взгляда, стало понятно, что не мышка она полевая, а боец.
Просто надо было дать прочувствовать, как бывает.
Чтоб жить захотелось.
Он опять лизнул пальцы, посмаковал вкус.
Вкусная баба. Очень вкусная.
Хоть и ебанутая, конечно, полностью.