— Тогда… открой дверь, пожалуйста.
Кажется, мое заветное желание сбылось».
Ярик внимательно дослушивает рассказ до конца. Он теперь отказывается их сам читать — ему нравится, когда я это делаю. Вслух и с выражением.
«С авторскими эмоциями», — как говорит Ярик. Лентяй!
— Он приехал к ней, да? — с надеждой спрашивает Яр.
— Думаю, даже не к ней, а за ней, — поясняю.
— Эх… — он подпирает щеку рукой. — Ну что? Будем ждать новостей?
Хмыкаю, качая головой. Вот ведь романтик!
Через два дня Ярослав врывается ко мне поздно вечером с выпученными глазами и орет с порога:
— Аня! Таня уволилась!
— Чего? — вообще не понимаю, о чем он.
— Ну, Таня. Секретарша папина. Она уволилась с работы. Вчера!
— И что? — но вообще любопытно, что произошло.
— Она уезжает. Правда, не в Питер, а в Москву. Со своим тем парнем. Аня, он приехал за ней!!!
Я медленно опускаюсь на банкетку в коридоре и растерянно хлопаю глазами. Яр опускается возле меня на корточки и спрашивает:
— Это волшебство?
6. Незолотое молчание и гештальты прошлого
У нас с Яриком шопинг. Ага, докатилась совсем: все подружки по домам с мужьями и детьми время проводят, незамужние — в активном поиске, а я… А моя компания — непристроенное детище семнадцати лет от роду, которое таскается со мной повсюду.
После женских бутиков, где Ярослав пытался проявить познания в высокой моде, за что едва не получил от меня по тыковке, мы пообедали в пиццерии (!) и теперь стоим в сетевом магазине косметики и парфюмерии — выбираем мне духи. Ладно, я и сама знаю, как все запущено.
— Может, вот эти? — Яр с деловым видом сует мне под нос литровый бутылек, воняющий ацетоном.
— Это жидкость для снятия лака. Будь добр, поставь на место, — я уже почти не реагирую. До этого меня периодически пробивало на хохот.
— Да? — мой приятель озадаченно дергает себя за челку, принюхивается, морщится и ставит флакон на полку. — Ты права, пхнет не очень.
Качаю головой, пряча улыбку. Если честно, я не устаю умиляться Ярику, и иногда мне и правда хочется, чтобы эта дитятка долговязая в объемном свитшоте с изображением Барта Симпсона и узких штанишках кирпичного цвета была моим настоящим сыном. Вздыхаю. Вспоминаю подругу, у которой подрастает отпрыск — ему сейчас десять лет, сама она в разводе, но сын уже за любой кипиш, кроме голодовки, и они вместе отлично проводят время. Я ей немного завидую… Как же хочется свою ляльку! Дочку или сына — неважно, но это будет часть меня, и, наверное, мое самое главное достижение.
— Ой, смотри! — Яр внезапно дергает меня за руку и тянет вниз, указывая на ряд бутыльков. Мы присаживаемся на корточки, и я с недоумением смотрю на разнообразный выбор дешевого мужского одеколона.