Ибо, может, Аля и изливалась тут потоком, что страдает от одиночества, но ничего особенного он ей предложить не мог: внешностью не блистал, на свое жилье и даже на машину не заработал, собственный бизнес пока еще в планах, да и не того масштаба, чтобы в миллионеры одним махом заделаться — не было у него таких запросов, мужской харизмой и умением плести словеса не отличался. Если ему и влюбляться, то в кого-то поскромнее и с меньшими амбициями.
Только вот разумом можно многое по полочкам разложить, к правильным выводам прийти и для себя все решить, а сердцем…
Образ милой Али намертво застрял в голове — хоть об стенку бейся, чтобы его оттуда выкинуть.
Военно-подпольные действия, в ходе которых Угольникова готовила компромат на Круглова, длились около месяца, в течение которых они бодались не театрально, а по-настоящему.
— Задавлю, сука! — цедил сквозь зубы внезапно представший в истинном облике Сергей Дмитриевич.
— Попробуй! Кишка тонка, — с усмешкой отбивала Алла Леонидовна.
Она на работе вела с Алексеем себя по-прежнему, ничем не выдав того, что между ними был тот разговор. И только изредка Лешка ловил на себе ее быстрые взгляды, как будто Аля подпитывалась от его вида решительностью довести до конца задуманное. Он никак на них не реагировал: один раз пообещав, что поддержит, от своих слов не отказался. И если требовалось, помогал ей — до утра сидел в ее шикарной квартире, разбираясь в документации, пока Алла выстраивала новую стратегию.
И это были самые странные и волнующие ночи в его жизни. С одной стороны ему приходилось с утомительной дотошностью ковыряться в бумажках, а с другой…
Дома Алла становилась Алей. Пыталась суетиться на кухне, заботливо варила размокшие пельмени и готовила отвратительный кофе. Когда же Леша, давясь несъедобным ужином, предложил встать у плиты, крутилась вокруг него, бросалась мыть посуду и с расстроенным видом извинялась за свою никчемность.
Но Григорьеву она нравилась именно такой: его нисколько не беспокоила ее нехозяйственность, потому что дело это наживное. Он, когда начал жить самостоятельно, тоже ни черта делать не умел. А у нее повода учиться готовить кулинарные изыски не было — не для кого. Да и вообще. Разве это проблема?
И Леша погружался в причудливые мечты, в которых он уже открыл собственное агентство, прилично зарабатывал, приоделся… И однажды пригласил Алю на свидание, и она согласилась. Потом романтический ужин. Он бы даже мог сам его приготовить.
Сначала робкие, потом страстные поцелуи, тихий шепот, смятая постель… Лешка был уверен, что в его объятиях Аля извивалась бы змейкой, а он целовал бы ее ступни, тонкие лодыжки.