Иллюстрированный роман (Алекс Кимен) - страница 61

Короткие отрывистые приказы:

— Держать строй!

— Вперед!

— Дави их!

Художник Валерий Шамсутдинов

Внезапно на улице раздался пронзительный рев кавалеристского рожка. Леша ошарашенно завертел головой. Нападавшие пропали. Видны были лишь несколько распластанных, измазанных кровью тел, осколки горшков, какие-то обгорелые доски. Он поднял голову — в небе уже брезжил рассвет. Снова призывный зов трубы, крики, топот копыт. Он внезапно почувствовал безумную усталость. Саднило оцарапанное плечо, а в голове пульсировала тяжелая одурманивающая боль. Леша почувствовал слабость в ногах. Меч выпал из его рук. Он подошел к стене, прижался к ней спиной и закрыл глаза. Кажется, все кончилось…

Пандора стояла возле дороги и не отрываясь смотрела на медленно ползущую серую вереницу людей. Перед ней проплывали потерянные, исхудалые, осунувшиеся лица. Матери, несущие на руках детей, напуганных до такой степени, что уже не могли плакать. Мужчины, стиснувшие зубы и прячущие взгляд от хохочущих над ними афинских солдат.

Художник Валерий Шамсутдинов

Потидея наконец капитулировала. Ворота и несколько участков стены были почти полностью разрушены огромными каменными шарами. Эти каменные ядра виднелись всюду: выглядывали из-под обломков, торчали из стен, наполовину зарывшись в землю, словно панцири гигантских черепах. В отдалении, у земляного вала, через который медленно переползал ручеек людей, чернели зловещие уродливые громады боевых машин. И все равно казалось невозможным поверить в их разрушительную силу.

Беззащитность… Именно это чувство охватило Пандору. Она глядела на испуганных жителей Потидеи, навсегда лишившихся домов, сбережений и родины, и ей становилось жутко. Как легко было представить афинян, так же безропотно и безвольно покидающих свой город. А еще страшнее было осознавать ЧТО, а вернее КТО, стоит за всем этим. Неужели всего один человек способен изменить судьбу тысяч и тысяч?..

И все же было в этом зрелище что-то величественное и торжественное. Пандора будто прикоснулась к героическому прошлому, на миг ей почудилось, что она стоит возле поверженной Трои, обреченной богами на разорение и смерть. Нет, вовсе не людская воля сотворила подобное. Это воля богов привела сюда и ее, и Алкивиада, и Алексиуса, и тысячи солдат, получивших наконец долгожданную и заслуженную победу.

Люди подходили к длинным столам из нестроганых досок и выкладывали все свои деньги и ценности. Мужчинам позволили оставить лишь один хитон и один гиматий, женщинам — два пеплоса. Тех, кто не выложил никаких денег или выложил слишком мало, отводили в сторону и обыскивали. Все остальные вещи оставались в покинутых домах, и солдаты с нетерпением ждали, когда стратег отдаст приказ войти в пустой город.