Жрец пренебрежительно бросил печень в деревянную миску, тряхнул окровавленной ладонью и провозгласил:
— Наша жертва неугодна богам!
— Разумеется… — услышал Алексей шепот за спиной.
Он оглянулся и заметил насмешливый взгляд Алкивиада.
— Но почему боги отвергли нашу жертву? — спросил кто-то.
Жрец развел руками и глянул на Алексея:
— Быть может, чье-то участие в состязаниях неугодно божеству?
— Само собой! Ну конечно! — раздались со всех сторон злые голоса. — Рабу, обвиненному в святотатстве, не место среди нас!
Окружающие расступились и отошли от Алексея.
— Давайте спросим, угодно ли богам, чтобы мы провели состязание без раба?
— Да гнать его взашей!
— Пусть проваливает!
Лицо Пандоры сковала маска холодной отстраненности, но Леша понимал, как ей тяжело.
— Хорошо! — внезапно воскликнула девушка. — Пусть раб не будет участвовать в состязаниях. Но я хочу, чтобы моя лошадь посвятила свой бег божеству! В моем роду были славный Тесей и благородная Антиопа! Боги не могут отвергнуть жертву нашей семьи! Среди нас никогда не было неугодных богам клятвопреступников и нарушителей обетов! Или кто-то хочет обвинить мой род или нашу филу в неугодных богам деяниях? — Пандора с вызовом оглядела собравшихся.
Никто не смог выдержать ее требовательный взгляд.
— Моя госпожа! — воскликнул Алкивиад. — Мы все признаем и уважаем деяния вашего рода! В Афинах мало семей сравнимых с твоей по заслугам и благородству! Ни у кого нет сомнений, что боги отвергли не тебя, а твоего раба! Но… — Алкивиад выразительно развел руками, — Кто будет управлять твоей лошадью?
Пандора просительно оглядела собравшихся. Но все лишь молча отводили глаза.
— Почему бы тебе самой не поучаствовать в состязании? — громко спросил Сократ с еле заметной усмешкой.
По толпе собравшихся прокатился возглас изумления. Алкивиад на мгновение онемел от растерянности.
— Пандора? Но… Как боги могут принять… — начал было эллин, но осекся, почувствовав на плече руку Сократа.
— Я полагаю, недавняя ночная скачка Пандоры с важной вестью ради спасения наших солдат была, несомненно, угодна богам! Иначе бы афиняне не смогли победить. Если сейчас мы откажем девушке в этой почести, то будем лицемерами и богохульниками. Быть может, именно этого и хочет от нас божество? Что, если именно в этом причина неудавшегося гадания?
Повисла тишина. Алкивиад был явно недоволен ходом событий, но у него не хватало духа возразить Сократу.
Тот заметил это и с улыбкой добавил:
— Если боги одобрят такое деяние, это будет означать, что девушка угодна богам! Она станет завидной и достойной невестой. Само участие в обряде состязаний наравне с благородными мужами — великая честь! Ведь мы как раз недавно обсуждали это, — он выразительно посмотрел на Алкивиада. — Кобылицы несут воинскую службу наравне с жеребцами, а лучшие должны сочетаться с лучшими…