— Ерунда, утром здесь будет полно народу, кто-нибудь да подвезет.
— Я не об этом. Почему ты вообще так поспешно ушел?
Мужчина промолчал.
— Дело во мне? — она преградила ему путь.
— Не говори ерунды, пожалуйста.
— Ты даже не смотришь на меня! — она сорвала с головы и шеи шарф, обнажая свое уродство. — Это из-за шрамов?
Он не выдержал и повысил голос:
— О небо, Исха! Почему ты такая въедливая?! Да! Я не могу себе простить, что допустил такое! Я смотрю на тебя, и меня просто раздирает это проклятое чувство вины! Это невыносимо!
Он тяжело дышал, держась за сердце. Дул ветер. Шумели деревья. Тянули свою бесконечную песню сверчки. Она долго собиралась с мыслями.
— Но ведь ты в этом не виноват, — наконец попыталась возразить, заглядывая ему в глаза.
Григ грустно улыбнулся, сделал шаг навстречу и накрыл ладонью ее щеку, как раз в том месте, где начинались следы ожогов.
— Виноват, милая, только я и виноват, прости меня… — теперь его голос, насквозь пропитанный горечью, звучал очень глухо.
Тишину ночного леса вдруг нарушил треск сломанной ветки где-то сбоку от тропы. Исха вздрогнула и обернулась на звук. Из-за кустов, росших вдоль дороги, вышел громадный человек. Ведьме еще не доводилось видеть настолько высоких людей. Хотя он выделялся не только ростом, но и невероятно крепким телосложением.
— Так, так, так, кому здесь ночью не спится? — пробасил он, сжимая обычную дубину. В его руках она казалась очень грозным оружием.
Ни жрец, ни ведьма не успели ответить, как с противоположной стороны раздался другой голос, более высокий, с насмешливыми нотками:
— Кажется, мы словили двух голубков.
Второй был небольшого роста, а в сравнении с первым — и вовсе казался малышом, но уверенно держал в руках заряженный арбалет, а потому представлял неменьшую опасность.
— И что же двое безоружных путников делают ночью в темном и страшном лесу? — зацокал кто-то с третьей стороны. — Не ровен час наткнуться на лесных разбойников.
Все трое громогласно зароготали.
— Что вы себе позволяете? — первым опомнился Григ. — Я — служитель божий!
— Жрец стало быть, — задумчиво пробормотал четвертый, выходя из придорожных кустов. Один его глаз был закрыт темной повязкой. — Тебя-то нам и надо!
Начало светать. Почти непроглядная темнота сменилась серыми сумерками. Одноглазый подошел к замершей Исхе и внимательно ее оглядел. Видимо, оставшись удовлетворенным, он коротко скомандовал:
— Жреца убить. Девку в лагерь.
Все произошло слишком быстро. Исха даже понять ничего не успела. Раздался тихий свист летящего болта, и Григ без единого звука свалился к ее ногам.