— Выпусти, слышишь! — эхо принесло мужской голос, сухой и скрипучий. Его обладатель явно нуждался в глотке годы. — Или ты собираешься держать меня здесь вечно?
Один поворот отделял от коридора, в котором происходил диалог. Свет магического факела проникал за угол и падал на ступени лестницы, мне под ноги. Прислушавшись, я затаилась.
— Всё зависит от тебя. От твоего ответа.
Кхалэ! Я узнала голос!
Что она тут делает? Кого и откуда не хочет выпускать?
Я тихонько подобралась ближе и выглянула из-за угла. Моя советница стояла напротив массивной стальной двери и разговаривала с пленником, чьё лицо мелькало смазанной тенью в маленьком зарешеченном окошке.
— Какой ответ ты хочешь услышать?
В тишине загремели цепи.
— Ох, Сивер…
Сивер? Этот мужчина в темнице Сивер? Мой муж? Что он там делает? Почему его заковали в цепи?
Я вовремя успела зажать рот: возмущённый возглас так и рвался наружу.
Что за ерунда здесь творится?!
— Клянись на крови, что сохранишь тайну. Миалэ ни о чём не должна узнать.
— Она имеет право…
— Рано. Она не готова. Сейчас правда её раздавит.
Какая правда? О чём они говорят?
— Кхалэ, прошу, выпусти меня. Я должен её увидеть. Должен увидеть свою пару, свою истинную. Связь как огонь под кожей. Я больше не могу этого выносить. Так больно. Ты же знаешь, как это больно. Я должен касаться её хотя бы раз в день, иначе… Кхалэ, пожалуйста.
— Поклянись хранить молчание.
— Она должна знать, что её ждёт! Должна подготовиться! Возможно, тогда удастся избежать…
— Не удастся. Смирись. Нам придётся через это пройти.
Мороз побежал по спине. Руки покрылись гусиной кожей. Слова ведьмы меня напугали. Через что мне придётся пройти? Какую тайну они скрывают? Что это за правда, которая может меня раздавить?
— Ты просто боишься, что она тебя не простит.
За что не прощу?
— Клянись, Сивер, или сгниёшь здесь. Месяц без пары — и ты окончательно лишишься рассудка. Будешь валяться на полу и пускать слюни. Ты и так кричишь от боли ночами напролёт. Приходится ставить на дверь заглушающие чары. Не надоело мучиться?
— Кхалэ, я не…
— Теон приходил.
— Этот облезлый кот? Что ему было надо?
— Пригласил Миалэ на праздник дурман-огней.
— Что?!
Цепи снова зазвенели. Сивер вжался лицом в решётку на окне. Зашептал в ярости:
— Она его послала? Так ведь? Послала его? Спустила с лестницы за такое предложение! Говори! Открутила ему башку, да?
— Она согласилась.
Сивер замолчал, будто не мог поверить в услышанное, а потом кулак с глухим стуком впечатался в дверь.
— Неправда!
Сивер забился в цепях. Эхо подхватило и разнесло по коридору металлический лязг и грохот.