Словно и не было этих двух дней. Ничего не было.
Увидела, и сердце вновь забилось чаще, а щеки вспыхнули огнём.
— Не принесешь мне чего-нибудь попить, — попросила я Киноя, нечеловеческим усилием заставляя себя отвернуться. — Здесь так душно.
— Хорошо, — кивнул парень. — Я быстро.
А я вновь сосредоточилась на Эшфорте.
Как же хорош он был сегодня. Белая рубашка, черный галстук, в тон ему длинный камзол, расшитый серебряной нитью. Смуглая кожа, легкая небритость и ярко-синие глаза.
— Отлично выглядишь, Катя, — произнес он, с улыбкой оглядев меня.
И в этом не было ни капли притворства или скрытого смысла. Ему действительно понравилось.
— Спасибо.
— У тебя получилось.
— Что именно?
«Как же здесь жарко! Да и Люля слишком сильно затянула корсет. Просто невозможно дышать!»
— Выглядеть не как Катриэль, — с улыбкой ответил Грей.
— Именно этого я и добивалась.
— Знаю.
Он действительно знал меня и понимал как никто и никогда. Даже дома, на родной Земле, я ни от кого не чувствовала такой поддержки.
«И… и ради чего я возвращаюсь?»
Подумала и испугалась собственной мысли.
— Киной возвращается, — поспешно отворачиваясь, произнесла я. — Не надо, чтобы он видел нас вместе.
— Ревнует?
— Наверное.
Я бросила взгляд на часы. Полтора часа. Так много и так мало.
— Будь счастлива, Катя, — вдруг тихо произнёс Грей, заставив бедное сердечко замереть.
Мужчина осторожно взял меня за руку и слегка сжал.
— Что бы ты ни решила сейчас — будь счастлива.
Крохотное мгновение, и он ушел, оставив меня одну.
— А вот и я.
Элв встал рядом, закрывая обзор и не давая рассмотреть, как Эшфорт медленно уходил, теряясь в толпе.
— Принес тебе лимонад.
Я поспешно взяла длинный бокал с розовой жидкостью и сделала глоток, чувствуя, как пузырьки щекочут горло.
— Спасибо.
— Что он хотел? — сдержанно спросил Киной, но я уловила недовольные нотки в его голосе.
— Кто?
— Эшфорт. Что он хотел от тебя?
На этот раз ревнивых ноток было намного больше.
— Ничего. Просто пожелал быть счастливой.
— И всё?
Я подняла взгляд на Киноя.
Эта ревность начала уже утомлять.
— Может, хватит? — раздраженно спросила я. — Чего ты добиваешься, Мирэйо? Я здесь с тобой, у всех на глазах. Что за вспышки ревности?