Его выворачивало наизнанку, когда он это говорил, но обещания он должен выполнить. Наронг мог лечь в одну постель с ней, но находиться рядом с ней чревато — обещание тогда своё он точно не сдержит.
Выслушав, Розали кивнула, подобрала подол своего воздушного белоснежного платья и нырнула в раскрытую дверь. Наронг задержал дыхание, чтобы не чувствовать её пьянящего аромата. Рег Эстери скрылась в переходе, и Наронг закрыл дверь. Оставшись один, медленно прошёл к столику. Напряжение болезненными судорогами гуляло по телу, он сделал вдох и выдох, а потом с грудным рычанием пнул ногой стол, перевернув его.
***
Розали
Я шла быстро, но всё равно не так, как хотелось бы из-за кромешной темноты. Ноги дрожали, как и руки, и всё тело, сердце бешено трепыхалось в груди, перед глазами пелена.
Наконец, впереди засочился свет, показалось очертание двери. Я взялась за холодную ручку и, отворив, вошла в покои Его Высочества, утонув стопами в мягком ковре. И даже немного забылась, разглядывая изысканную обстановку — огромный камин и такую же огромную кровать. Тлеющие угли давали мягкий свет, очерчивая мебель будто позолотой. В покоях слуг не было, но зато было всё подготовлено к первой брачной ночи.
Щёки вспыхнули, я прикоснулась прохладной ладонью к горящим губам и глянула на потайную дверь — не последовал ли Его Высочество за мной. Но, слава Богине, обошлось. Пока что. Я уже не верила, что он сдержит обещание, да и в себя не верила.
По телу прошлась волна жара, я и сейчас чувствовала его руки на своей спине и бёдрах, следы горячих пальцев, оставленных на шее, но меня напугало не это, а то, что если бы принц настоял, то я бы не смогла сопротивляться, сопротивляться этому урагану, пробуждающему во мне неведомо что, что-то сладкое, запретное, до тяжести в животе — желанное.
Тряхнула головой, прошла к кровати и охнула, увидев повсюду розовые лепестки роз.
— Да уж, не везёт тебе, Розали, с первой брачной ночью, — попыталась пошутить я, но было не до смеха.
Может, я тоже проклята?
Я ещё постояла возле кровати, разглядывая всё подготовленное великолепие, и потянулась к шнуровке корсета, который нещадно сдавливал рёбра и мешал дышать, а воздух мне очень нужен. Как и отдых, но вряд ли я могла сейчас уснуть. И всё же я сделала так, как было велено — не стоило забывать о том, что Его Высочество отпустил Лаквера, и я обязана выполнять свою часть договора — быть женой принца.
Справившись с корсетом, я стянула платье и, подхватив приготовленный пеньюар из легчайшего шёлка и оттого неприлично прозрачного, забралась под одеяла и утонула в этой огромной кровати. Холодной, чужой, но вместе с тем я неожиданно успокоилась, почувствовав защищенность, быть может потому, что она пахла рег Вааном?