— Ли, спасибо за помощь, но я никогда не возьму ничего от Каро, — упрямый Илья.
— Как тебе удалось уговорить его? Он был непреклонен и осмелился отказать даже мне, — понятно в кого Илья такой любопытный — в папу!
Оба Бессоновых ждали ответа, и я постаралась объяснить.
— Свидетель жизни. Каждому из нас нужен свидетель всего того, что происходит с нами. Очень важно, чтобы был такой человек, который помнил бы, когда твой день рождения, или откуда у тебя шрам на левом колене. И почему ты не любишь овсянку, а обожаешь вермишель, например. Да, Каро не мой отец и не любит меня. Я для него досадное и горькое напоминание о его ушедшей любви, об измене женщины, которую он любил всем сердцем. И совсем неважно, что измена и не измена вовсе, а просто Судьба. Каро тот, кто был свидетелем моей жизни. Он воспитывал меня, он кормил, одевал и учил, а мог бы просто выкинуть, словно ненужный мусор. Я не люблю его, как отца, но чувство долга и благодарности у меня все же есть. И это его воспитание, как бы я не старалась убедить себя в обратном!
Бессоновы молчали и ждали продолжения моего объяснения, и я, сделав глоток минеральной воды, заговорила снова.
— Я поблагодарила Каро за внимание к моей жизни, за заботу и опеку. За воспитание и возможности, которые он предоставил мне. Сказала, что не смогу простить его за то, что он меня продал, но смогу понять, почему он так поступил. И пообещала ему, что стану наблюдать за его жизнью, что всегда буду помнить дату его рождения. Стану писать открытки ко дню Эд Патрес. Если он заболеет, я пришлю ему в больницу книги и свежих фруктов. А когда придет его время и он покинет Мир, я надену траурную ленту на руку и последую за гробом. Скорбеть не обещаю, но буду идти и вспоминать, что не любил он сладкий перец, но обожал свежие сливки.
Я снова сделала глоток воды, понимая, что молчание Ильи и Марка Андреевича не изумленное, а скорее, понимающее.
— Я не ждала, что Каро будет тронут моей искренностью, но он понял меня и без слов дал мне доверенность для Ильи, — я повернулась к своему сероглазому жениху, — Я просто не могла не помочь тебе. Из-за меня все это началось и….
Они снова молчали. Молчала и я, ощущая боль от руны и уныние от безысходности, неуместного сейчас чувства, горького и всеобъемлющего. Погрузилась в глубокие раздумья и не заметила, что все вокруг уже сидят за столом и слушают мой рассказ.
— Каро воспитал замечательную девочку, правильную, — это Михаил Воронцов сказал, прозвучав трогательным басом среди тишины.
— Верно, Ворона, — Марк Андреевич поцеловал меня в лоб, — Иногда нужно идти на врага с «открытым забралом», Ли. В твоем случае, с открытым сердцем. Я уверен, что Каро будет жалеть всю жизнь, что не стал тебе настоящим отцом и потерял такую прекрасную дочь. Ну, а я рад, что теперь эта девочка станет моей дочерью. И я натяну Ильке глаз на жопу, если он обидит тебя!