Я мгновенно захлопнула рот и забормотала извинения. Николас кивнул и небрежно махнул рукой, давая понять, что аудиенция окончена.
Три месяца. Три месяца в доме Яна. Ему ведь работать нужно, явно он не согласится жить в Коборе. Да я и не посмею на этом настаивать, я знаю, что для него работа превыше всего.
К моей растерянности, Ян уже ждал меня в своём ландо возле ворот. Откуда он узнал, когда я закончу? Дан сидел с ним рядом и сосредоточенно облизывал отвратительно красного петушка на палочке. Ничего не оставалось, как сесть к ним в повозку.
- Детям вредно сладкое, - напомнила я Яну его же слова. - Зубы болеть будут.
Я была уверена, что он не вспомнит, но он улыбнулся криво и кивнул.
- Дану можно. Я в состоянии оплатить лечение его зубов.
Я в этом нисколько не сомневалась. Муж смотрел на меня так странно, что я начала ерзать под его взглядом. Не знаю, как и сообщить ему условия его величества. Страшно представить, что он скажет.
- Домой? - помолчав, спросил Ян. - Или хотите в парке ещё погулять?
- В парке! - выпалила я.
- Домой! - заявил Даниэль.
Ян внимательно поглядел на нас и кивнул:
- В парк, потом домой.
- Я хочу домой, не хочу в парк, - заверещал сын. - Домой, домой, домой!
- Даниэль Янович, что за поведение? - строго спросила я.
- Я хочу домой! - рявкнул Дан. - Поехали!
- Не спорь с матерью, - тихо, но внушительно сказал Ян. - Мама хочет погулять. Ты мужчина, ты можешь её взять за руку и показать пруд с утками.
- Я не мужчина, я ребёнок, - неожиданно заявил Дан. - А детям нужно уступать! И баловать их!
- Это кто тебе такое сказал? - опешила я.
- Бабушка!
- Бабушка Оля? - я не верила, что Ольга могла такому научить внука.
- Нет, бабушка Елена, - с довольным видом сообщил сын. - Она говорит, что дети - это самое большое счастье!
- Всё верно, - кивнул Ян. - Но когда это счастье начинает хамить родителям, его лишают сладкого.
- Не имеете права, - ухмыльнулся Дан. - Детям нужно давать всё, что они попросят.
Я откровенно растерялась от такой наглости. При мне сын не смел так себя вести. Видимо, испытывает на прочность отца. Ян тоже выглядел ошарашенным.
- Давай поговорим об этом дома, - выдавил он из себя. - Этот разговор не для улицы.
Дан торжествующе оскалился: он победил. Были бы мы с ним вдвоём - я бы просто выписала юному наглецу подзатыльник, но Ян мне однажды пообещал, что если я ударю сына - он ударит в ответ меня. Я запомнила. Как я ни пыталась в тот раз объяснить, что шлепок по заднице - это не избиение ребенка, муж так и не согласился со мной. "Побои унижают - заявил мне он. - Я не позволю унижать своего ребёнка".