П. Ф. Лагутина я знал как опытного, с отличной подготовкой генерала, которому можно в любое время дать любое поручение и быть уверенным, что Павел Филиппович его выполнит. Вот и в эту минуту вызвал его к себе и рассказал о разговоре с командующим фронтом и о том, что возглавить эту операцию должен он, генерал Лагутин.
За несколько часов П. Ф. Лагутину с большим трудом удалось сосредоточить части для контрудара, и в 10 часов 8 июля он начал артиллерийскую и авиационную подготовку. Однако наши фланговые удары по 4-й танковой армии противника не дали желаемых разультатов, и мы, не достигнув Красной Поляны, были остановлены сильной группировкой противника. Чтобы избежать ненужных потерь, командующий фронтом приказал закрепиться на достигнутом рубеже. Мне он сказал укоризненно:
— Что же это твой хваленый Лагутин задачу не выполнил?..
— Товарищ командующий, противник был силен…
Он сам это понимал и закончил более мягко:
— Да… Не наступайте, но противника сдерживайте, чтобы он не мог от вас оттянуть танковые части…
Я этот разговор передал Павлу Филипповичу, правда в форме более резкой, чем командующий фронтом говорил со мной. Павел Филиппович ответил мне разумно:
— Я бы рад был выполнить приказ командующего фронтом. Мог бы послать всех в атаку, сам бы пошел, ну и перебили бы они нас. А дальше что?..
Он был прав.
Наш контрудар по флангам противника привел к небольшому территориальному успеху, но все же мы отвлекли от главной группировки врага часть сил.
Противник все продолжал и продолжал рваться на Обоянь. Части 51-й и 52-й гвардейских стрелковых дивизий и 1-й танковой армии с трудом удерживали рубежи в районе села Красная Поляна, Мал. Маячки и Грёзное. Только на участке Грёзное — Кочетовка наступало более двухсот фашистских танков и около сотни шло на Сухо-Солотино. Это было опасное направление для армии и особенно для ее штаба, который находился в Кочетовке. С разрешения начальника штаба фронта штаб армии был переведен на запасной КП, а чтобы в это время не потерять связи с войсками, офицеры оперативного отдела были направлены в части 22-го и 23-го гвардейских стрелковых корпусов.
Я, командующий артиллерией генерал Д. И. Турбин, начальник инженерных войск генерал Е. И. Кулинич выехали на НП командира 23-го гвардейского стрелкового корпуса генерала П. П. Вахрамеева.
Из доклада командира корпуса и личных наблюдений было ясно, что положение и тут создалось тяжелое. У командира корпуса все резервы были израсходованы. Я спросил у генерала Д. И. Турбина:
— Что еще можно взять сюда?