В 10 часов 30 минут я позвонил маршалу Говорову и доложил:
— По данным разведки, противник занимает свои прежние позиции. Войска армии готовы к выполнению поставленной задачи. Разрешите операцию начать вовремя?
— Разрешаю. Желаю, товарищ Чистяков, успеха.
Противник на этой открытой местности сидел от нас недалеко, местами в ста метрах. Он, как и мы за ним, непрерывно следил за нами. Можно было не сомневаться, если поднимешь из траншеи на палке каску, в тот же миг последует щелчок от пули.
В 10 часов 50 минут артиллерия, минометы, авиация дружно ударили по врагу. Как всегда, на помощь пришли штурмовики. Длилась эта канонада полтора часа. Казалось, уже живого места не должно остаться на земле, перед тем как идти в атаку нашей пехоте и танкам. И действительно, вражеская оборона в первых и вторых траншеях, а также в некоторых опорных пунктах третьей была подавлена, и наши части прошли через них легко. Однако в дальнейшем сопротивление противника значительно возросло. На некоторых направлениях его контратаки стали настолько сильными, что врагу удалось остановить наше наступление. В конце дня маршал Говоров спросил меня:
— Как соревнуются корпуса?
— Двадцать второй гвардейский корпус прошел с тяжелыми боями до десяти — двенадцати километров, подбив при этом пятьдесят шесть танков противника. Тридцатый гвардейский корпус продвинулся на километр-полтора, местами на три километра, вышел в поле и дальше не пошел…
— Почему же Щеглов встал?
— Я сам, товарищ маршал, был в этом корпусе, беседовал с командирами полков и с бойцами. Корпус очень хороший, но он не приучен воевать в поле…
Я очень хорошо понимал генерала А. Ф. Щеглова. Когда мы пришли с Украины, наши гвардейцы тоже очень боялись, только не поля, а леса. Сколько хочешь пройдут по полю, но осядут в лесу. Ленинградцы же наоборот.
Когда я доложил маршалу Говорову, что 22-й гвардейский стрелковый корпус подбил за один день 56 танков, он сказал:
— Пришлю комиссию проверить.
Комиссия приехала, подсчитала танки, все верно.
На второй день наступления особенно упорные бои развернулись на подступах к Приекуле. В праздничный наш день, 23 февраля 1945 года, враг будто бы умышленно усилил сопротивление, особенно севернее Приекуле. Конечно, его можно было понять. Мы прижимали и прижимали гитлеровцев к морю, и они отчаянно сопротивлялись. После ввода в бой нескольких пехотных дивизий группе армий «Курляндия» удалось задержать наступление 6-й гвардейской и 51-й армий, но уже на следующий день мы возобновили наступление и штурмом овладели Приекуле, крупной узловой станцией и узлом сопротивления противника, тем самым сильно ослабив его на лиепайском направлении. Последующие пять дней войскам 6-й гвардейской и 51-й армий и частям 19-го танкового корпуса с большим трудом приходилось сдерживать противника, который пытался вернуть Приекуле, но мы его все-таки отбросили.