Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 4. Детство и юность Ираиды Глава 3 (Дудко) - страница 41

Зарплата в Каджаране у нас у всех была повышенная, так как доплачивали за высокогорность. Но и цены все были такие, что они съедали больше любых добавок. И ещё мне не нравилось в этом доме, куда меня поселили, что там не было вахтёров и дежурных, как в гостинице.

Коридор был, как проходной двор. Ходили мимо дверей незнакомые люди. Ночью я боялась, и закрываясь на ключ, придвигала к двери стул, для того, чтобы услышать, если кто-то полезет.

В соседнем таком же доме были комнаты, в которых жила моя «свита». Мы попрежнему ходили все вместе. Иногда мы приходили к Левону. У него были хорошие пластинки. Кажется, я пару раз даже поцеловалась с Левоном. Я считала, что это так, между прочим… А он подумал, что из всех троих ребят нашей компании я выбрала его.

Мне интересно было посмотреть, как живут наши девочки, вышедшие замуж за армян. Про эти семьи рассказывали что-то ужасное. Им мужья запрещали работать, особенно после рождения детей. Они вели всё хозяйство. Мужья ничего не делали дома. Жена, приготовив обед, накрывала на стол, но садиться обедать вместе с мужем она не имела права. Сначала ели мужчины, потом женщины. Жена без мужа, кроме магазина, не имела права никуда сходить. Зато муж пользовался неограниченной свободой.

Правда, была одна семья, в которой в виде исключения, жена работала в конторе. Я несколько раз приходила к ним в гости. Мужа звали – Вазген.

Однажды Вазген познакомил меня с другом – Рафиком, который жил и работал в Кафане. Рафик пробовал ухаживать за мной. Но, когда я узнала, что он женат, выбросила все фантазии из головы. А то мне уже начинало казаться, что я могу влюбиться в него. Мне нравилась его молчаливость, гордая осанка, и какая-то особая южная привлекательность.

Бысро летело время. Кончалась зима. Весна в горах особенно красива. Пробуждалась природа. Особенно чуден был воздух. Его можно было, казалось, – пить. На моём участке работало несколько человек гражданских. В их обязанность входило – возить песок на машинах. Все они имели пропуска в зону. Однажды пожилой шофёр предложил мне сделать с его машиной ездку в горы.

Собственно, это был не песок, а россыпь какой-то горной породы. Этот шофёр сказал мне, чтобы я не боялась, – «А то и не увидишь, что такое наши горы весной».

Леон-Даи тоже поддержал его, и я поехала… Действительно, такое не забудешь. Мы ехали сначала немного по основной дороге, а потом – по крутой тропочке вверх – всё выше и выше.

Появились кусты, потом рощица. Был март, а на деревьях уже была молодая листва. Горы были такие загадочные, и разноцветные: от серого цвет переходил в бежевый, потом в коричневый.