– Сволочь! – она не смогла оттолкнуть меня, потому что обеими руками держалась за ягодицы – и только кое-как отодвинулась на край кровати. – Ты, мудак, сам-то представляешь, как это на сухую? Я, блядь, клянусь, что попрошу своих друзей тебя самого так выебать – тогда в следующий раз будешь свою бошку вшивую включать. Если жив останешься… Дай сюда сигареты, быстро!
Я повиновался, передав ей пачку с подоконника. Мне стало стыдно, и очень хотелось уйти. Я протянул зажигалку, но она бросила нераскуренную сигарету на простыню и схватила с тумбочки зеркальце.
– Ничего, блядь, не вижу, – со злостью сказала она, пытаясь рассмотреть себя сзади. – Ну-ка, сам посмотри!
Ойкнув, она встала на колени и задрала передо мной зад. Я произвел беглый осмотр. Все там было в порядке: немного покрасневшее и опухшее, но целое.
– Говори уже! – поторапливала она. – Порвал, да?
– Успокойся, – вздохнул я, – жить будешь. Даже крови нет.
– Какая же ты скотина, – прошептала она, бессильно сверкая глазами.
– Знаешь, я, пожалуй, поеду, – мягко сказал я.
– Что-о? Куда это ты собрался?
– Домой.
– Ну уж нет, Максик… Никуда ты не пойдешь! За тобой должок теперь, так что будешь отрабатывать.
Я только фыркнул и принялся натягивать трусы. Она подскочила ко мне – откуда только прыть взялась – и рванула их обратно к коленям.
– Ты что, вообразил, что можешь вот так просто трахнуть меня в жопу и уйти?! Я для этого тебе всё это позволила?
Я промолчал, сердито борясь за трусы.
– Отвечай немедленно! – выкрикнула она.
– Послушай, Эля, – примирительно сказал я. – Я не понимаю, что ты от меня хочешь. Взрослые люди, потрахались-разбежались, разве нет?
– Ах ты, тварь!.. – задохнулась она. – Я, значит, для тебя обычная подстилка? Попользовал меня на прошлой неделе, исчез. Ну ладно, думаю, занят. Теперь я тебя встречаю, везу домой, кормлю ужином, пою коллекционным ромом, улыбаюсь, как дура, даю тебе с собой делать все, что захочешь – и ты после всего этого собрался свинтить?
Я молча кивнул. Сил на объяснения не было.
– Ты что же, совсем без меня не скучал?!
Ненависть в ее глазах вдруг сменилась растерянностью, и она вновь заплакала – горько, не вытирая слез, глядя на меня снизу вверх, – но я слишком хорошо ее знал, чтобы понимать: это всего лишь очередная игра, плановая сцена в либретто Эльзиной истерики. Надо было поспешить, пока мне в голову не полетели тяжелые предметы. Я принялся одеваться с утроенной скоростью. Заметив это, она голым пауком метнулась к двери и щелкнула ключом – там был замок, и я этого не учел. Зря.
Уже не торопясь и нарочито покачивая высокими бедрами, Эльза вернулась в постель. Легла, глядя мне прямо в лицо, покачала ключом на вытянутой руке, и вдруг, прикрыв глаза и закусив губу, протолкнула его пальцами себе во влагалище. Крепко сжала колени, выдохнула и зловеще протянула: