Покончив и с этим, Вера нашла Никиту на кухне, сидящим за столиком и попивающим кофе. В руках у него была газета. Несколько секунд Вера просто стояла, любуясь им, словно скульптурой в музее. Он был так же изящен и хорош, как несколько лет тому назад. Удивительно! Молодость его так полюбила, что, видимо, решила остаться в его теле навсегда.
Заметив ее, он махнул рукой.
– Голодна? Не знал, что приготовить. На самом деле, моя фантазия простирается от двух до четырех блюд, не больше, – по нему было видно, что это утро он начал с правильной ноги. – Как спалось?
– Хорошо, – она подавила зевоту.
– Садись, хотя бы чай выпьешь. Представляешь, звонил Сергей. Он достал нам шикарные билеты в Мариинский театр! Представляешь? В Мариинский! – Он был настолько полон воодушевления, что, казалось, вот-вот взорвется. – Я бы и сам мог это сделать, но что нам там с тобой вдвоем делать?
Вера села напротив него и, немного подумав, покосилась на Никиту.
– А так нас сколько будет?
– Четверо, – лукаво улыбнулся он, поднося чашку к губам.
– И Матвей? – Она изогнула бровь.
Никита закивал, все еще улыбаясь хитрой улыбкой.
Вера опустила глаза в стакан, наблюдая за тем, как исходит пар. Что ей преподнесет этот вечер, она не знала, но, безусловно, отказываться от него нельзя. Это очередной ход судьбы, на который Вера должна ответить.
– И во сколько?
– Успеем, – он поставил чашку на блюдечко и облизнул губы.
– Куда успеем?
– Как, куда? За платьем.
– Кому?!
– Мне.
– Тебе?
– Нет, конечно! – Он рассмеялся. – Тебе! Думаешь, я пущу тебя в том же платье, в котором ты была в ресторане? Ни в коем случае. Тебя уже видели в этом, разве ты имеешь право повторяться?
Вера смотрела на него, учащенно моргая, с приоткрытым ртом, только возразить не получалось. С одной стороны – воодушевление, а с другой – неловкость.
– Ладно, беги одевайся пока, а позавтракаем по-человечески в центре. Туда мы и поедем.
Расчесывая волосы, а затем заплетая их в слабую косу, Вера размышляла о Никите. Был ли он щедрым человеком? Несомненно. С замиранием сердца и нервно дергающимся глазом можно было наблюдать за тем, с какой легкостью он спускал деньги на дорогие подарки или развлечения. Было видно, что это человек, давно отвыкший от тягот нищеты, под которыми ему приходилось так долго жить. Он любил деньги так сильно, что деньги любили его в ответ и, уходя от него на какую-нибудь его нужду, возвращались в бывшему хозяину вдвойне или втройне.
– Да уж, – вздохнула Вера, глядя себе в глаза в зеркале, – если бы он с Катькой был до сих пор, это ей бы завидовала каждая вторая школьница, а не она.