Он обрек меня на страдание… Говорил одно, делал другое, проявлял неуступчивость там, где разумнее быть покладистым и наоборот… Когда я его уличила во лжи, то сначала надеялась, что он возмутится на мои слова, попытается оправдаться, рассеять мои подозрения. Но он не стал выкручиваться, а обвинил меня во лжи и глупых фантазиях. Как я потом поняла, это начальница, имея огромный опыт в подобных делах, научила его обороняться методом нападения. Он находил мои доводы несостоятельными и я, виновато, смущенно и искательно улыбалась, веря и не веря, замолкала. А когда я приперла его фактом их встречи при мне, он развязно заявил, мол, не могу не согласиться с тобой. И это был убийственный, рассчитанный удар по всей моей жизненной позиции, по порядочности и вере.
Ты думаешь, Миша был раздавлен своей виной? Пытался как-то оправдать свои любовные похождения? Пустил покаянную слезу? Нисколько. Напротив, вел себя нагло, как будто за ним стояла справедливость и праведность. Видно, связь с другой женщиной представлялась ему кульминацией всех его тщеславных устремлений и счастливых ожиданий. Она придавала ему уверенность. На другие чувства он не был способен. «Каждому творческому человеку хочется пробовать работать с различным «материалом». Дефицит чего-то – денег, чувств – всегда стимул, – проезжалась я по мужу, когда мне бывало особенно тошно. – К тому же общаясь с другой женщиной, ты даешь выход всем своим комплексам и обидам». Вынуждена признать, что эта связь чрезвычайно льстила его самолюбию. Я считала Мишу скромным, порядочным, а он встретил ту женщину и сразу сделался морально неустойчивым.
– Твой муж жил в мире чудес. Полагаю, он находил себя красивым и остроумным, что с моей точки зрения далеко не так, и с удовольствием предоставлял партнерше насладиться собой. Наверное, и в дальнейшем он не пренебрегал ничем, из того, что предлагали ему обстоятельства. Мой коллега в этой связи шутил, что каждая следующая женщина оказывалась хуже предыдущей, и что это правило сохраняется и в случае мужчин. Может быть, зная это, ты отказывалась от подобных способов расцветить свою жизнь и гордилась своей нравственностью?»
– Миша мог в силу своего слабого характера зависеть от кого угодно, только не от своей жены. Мама сумела его перепрограммировать от моего влияния. Будто к бабке сводила. Она с детства внушила ему патологическую любовь к себе, и, по сути дела, он не воспринимал других женщин всерьез. Они должны были или украшать его жизнь, или пахать на него, как я. Он же умел только влюбляться и был не в состоянии соответствовать моему высокому о нем мнении, – горько добавила Маша. – Есть мужчины жадные и до работы, и до наслаждений. А Миша к работе относился с прохладцей. Он только для себя не был жаден и обладал широкими взглядами, а для своей семьи во всем – очень даже прижимист, скуп даже на добрые слова. Любовь для него заканчивалась там, где начиналась семья. Он не умел ее проявлять, будучи несвободным. Может быть, скудное детство глубоко в нем засело и не давало ему шанса стать щедрым? Но умный человек со временем должен развиваться, меняться в положительную сторону, не позволять душе лениться.