– Нет, – уже совсем спокойно ответил атлет. Его тревожность выдавали только сомкнутые руки с нервно шевелящимися пальцами и слегка пошевеливающиеся усы. – Так выигрывать – не хочу. И не буду.
– Что же ты тогда будешь? Кем ты тогда будешь? А, Мишка? Кстати, Мишка, Мишка, где твоя улыбка? Ты взял первенство – должен быть доволен как слон. Где позитив?
Татьянушка щекотала бойфренда под мышкой, тыкала носком в ногу, но атлет становился только грустнее.
– Я, пожалуй, перейду в простые клиенты зала… Опять бреду несу? Нет, Татьянушка, не бред. Никто ничего не делает. Никто не занимается собой серьезно. Ни атлеты, ни тренера… И девушки тоже не хотят совершенствоваться.
Все мои потуги натренировать новичков – тоже некое дилетантство. И я – тоже дилетант. Ну, да. Я ведь без анаболиков не занимаюсь. Так что займусь-ка просто любительским атлетизмом.
– Ты это все – серьезно?
– Да, Татьянушка из Черемушек. Серьезно.
– Мишка, ты уже полвека в элитных билдерах!..
– И что? На кой мне такая элита? Ходишь за бугром как шестерка, готовишься, выкладываешься без остатка. А он потом думает – поставить тебя первым, или не смотря ни на что, отдать первенство своему приемному сынку – Аскольду!
– Приемному сынку? – девушка неслышно хохотнула. – Мне кажется, он просто не хочет становиться не-латентным гомо…
– Нет-нет, Танюш, подожди. Ты о том, как Гуман смотрел на Аскольда, когда он заходил в море?
– Ну, да. Разве это не доказывает, что ваш Гум – латентный гомо…
– Нет-нет, Танюш. Ты, давай-ка, бросай своего Фрейда. Аскольд для Палыча – правда, некто вроде приемного сына. Он ведь его взял еще подростком под… Ну, да, можно сказать, под опеку.
– У Коника неблагополучная семья?
– Да нет, у него вполне нормальная семья. Но он почему-то считал ее бесперспективной. И до сих пор считает.
– Он просто перестал нормально общаться с папой и мамой, когда вперся в билдинг… У-ух, я вижу эмоции! Ну-ну, гавкни на меня. Скажи: откуда знаешь, стерва?!
– А, правда, откуда ты знаешь?
– Я общалась с ним на эту тему… Да, на эту тему можно общаться только если более-менее в отношениях… Интимных… Ну, чего мы опять потухли?
– Примерно что-то такое я от тебя ожидал. – Манцуров, грустно глядя куда-то мимо девушки, кликнул бармена. Заказал шаурму с соком. Подождав, пока Моносиб запишет заказ и послушно кивнет, спросил у Татьяны: – А ты ничего не желаешь?
– Спасибо. Я не голодна.
– Ну, тогда – иди…
– Уйти?
– Ага.
– Совсем-совсем?
– Хочешь – совсем-совсем. А хочешь – вообще-вообще.
8
– Что, не идут сегодня ножки? – усмехнулся Саныч, глядя на Глеба, слезающего с сиденья тренажера для жима ногами. – Все нормалек, не нервничай. Сегодня просто пожми окорочками средненько, а в четверг дашь гари.