– Спасибо.
С того дня Александра стала медленно поправляться, и уже к началу октября девочка могла бы сказать, что она здорова, если бы не выглядела, как бывшая заключенная концентрационного лагеря из-за своей бледности, худобы и внешне заметной физической слабости. Так много времени Александра была заперта в доме, что теперь и минуты не могла находиться здесь боле, потому в первый же день своей официальной выписки Александра пошла в церковь, простояла на ногах всю утреннюю литургию, а после, не выказывая усталости, отправилась на прогулку с тандемом «АА».
Надо сказать, что с началом военных действий, мальчики выросли, по какой-то причине, повзрослели и поумнели, и теперь были своеобразными взрослыми людьми в неокрепших юношеских телах. В десять часов утра, как всегда, принесли почту. Каждому пришло хотя бы по одному письму, а кому и по три, и по четыре. Александре, как того и обещали практически ежедневно писали Владимир и Джон, письма которых Андрей иногда читал девушке, когда та болела. Вот и теперь пришло три письма: от Владимира, Джона и Олега, от которого долго не было никаких известий, потому Александра разволновалась и затряслась, но, быстро взяв себя в руки, распечатала письмо и живо принялась читать.
«5 октября 1914 года, Северо-Западный фронт, г. Владиславов.
Дорогая Александра,
Узнал, что ты сильно заболела, но времени писать к тебе совсем не находилось, потому прошу у тебя прощения. Как твоё здоровье, княжна? Готова слушать о фронтовой нашей жизни? Надеюсь, что да, потому как не могу не рассказать тебе о нашей стратегической победе над Германией в битве при Танненберге. Это чудо, что, несмотря на признанное тактическое поражение русской армии, Германия отступила, и планы её были полностью разрушены. В основном всё у нас неплохо, рутинная жизнь солдат и офицеров повергнет любого дворянина в глубочайшую тоску, но только не меня. Ты же знаешь, как я обожаю армию нашу и русский народ, который, глядя боли и смерти в глаза, несгибаемо стоит под градом пуль и штыков или неостановимо рвётся вперёд, на врага. Если уж что, то не волнуйся за меня, Александра, потому что ранен я ещё не был, полон сил и желания закончить все эти ужасы военного времени и вернуться домой. Однако здесь я понял, что война – это не только смерть. Это такая жизнь, какой никто из нас прежде не видел, и не знал никто и не задумывался даже, насколько она ценна, эта жизнь.
Недавно услышал, что сестра твоя Ольга оправилась в Америку, где её и застала война. Не могу ли я осведомиться хотя бы у вас, как она поживает, и как идут её дела? Что до Германии, могу сказать, что они простые мошенники, развязавшие войну тогда, когда им было угодно сие. Прошу прощения, княжна, но не имею времени и сил писать тебе боле. Надеюсь, ты поправилась и в состоянии будешь написать мне в ответ. Передавай мои поклоны всей семье.