– Я… удачи. Сломайте себе ногу! Или как у вас там говорят…
Пегас забрал большую часть иностранцев, а Кира, Элен, Саша и ещё несколько человек остались. Хотелось бы думать, что для прикрытия, но, если честно, Кира чувствовал, как бесполезны они сейчас. Многие это чувствовали тоже, делились тревогой на своем певучем эмоциональном языке, совсем не такие, какими Кира запомнил их в последний раз. Тогда это были радостные туристы в цветастых футболках. Сейчас футболки испачкались и порвались, лицо покрылось грязью, руки – кровью. Солдаты не в своей войне, сражающиеся за свободу чужого мира… может, поэтому они так легко пошли за Пегасом.
– Mr. Kira! We've heard a lot about you, – обратился к юноше один из них. Кира ответил виноватой улыбкой.
– Извините. Я не понимаю. Элен говорит. Не я.
Но Элен было не до того. Вокруг неё наворачивала траектории Саша, то приближаясь, то отдаляясь, как в вольере со зверем, словно не зная, как подобраться. Элен сидела, пялясь перед собой, но явно отслеживала каждое её движение, и когда иностранка заговорила, казалось, будто она просто продолжает разговор, прерванный… давно.
– Элен, можем мы…
– Не хочу. Ни о чем говорить не хочу, Саш. Маму хочу видеть.
– Алёна…
– На надо. Не называй так. Просто прекрати. Я здесь ради ребят.
– И ради себя тоже.
А потом они ждали. Долго ждали, больше часа. Что сейчас происходит наверху? Как они узнают, чем всё кончится? Сколько времени должно пройти прежде, чем можно начинать паниковать?
Кира решил, что двух часов достаточно.
– Думаешь, всё плохо? – спросила Элен, когда он вскочил.
– Думаю, всё ужасно! Пегас он… всегда напролом, если уверен в себе. Когда не уверен, не идёт, но, когда вот так… все наверх!
– Нам такой толпой не дойти. Сразу схватят, – покачал головой Ник, и Кира закусил губу. Ну вот. Пора уже.
– Если честно… как бы… пройти. Там всё гораздо спокойнее. В лицо нас не знают, на выходе вряд ли поджидают, а люди… им… ну, как бы… им всё равно.
Пауза повисла только потому, что ошеломленная Саша переводила своим его слова.
– Oh my god, is he seriously?
– It's impossible!
– Мы же тут сражаемся! А они что?!
– Люди такие. Они живут, – чувствуя даже некоторую вину за соотечественников, ответил Кира, – в любое время стараются жить. Понимаете? Мы можем выйти.
Элен всё сидела, обняв себя руками, глядя перед собой, покачиваясь немного, будто в раздумьях или трансе.
– Если им всё равно, то зачем мешать жить нам? – тихо спросила она, – А потом в кусты. И глаза закрыть.
– Элен?
– Гет ап, – она выдернула из-под пегасовца, сидящего на ящике, красно-чёрное знамя со змеиной лирой, – никогда не хотела, чтобы они жили спокойно. Совсем обнаглели, твари.