– Выбирать уж точно, Кира.
– Но ведь это всё… – юноша закусил губу, улыбнувшись, – незыблемое. Вечное.
Теперь-то он хотел думать. Как можно представить жизнь без ЭТОГО? Всё, что создано людьми, даже машины, даже числа – процесс творения. А природа? Разве ей можно запретить творить? Ведь она создает, с этим не поспоришь – небо, облака-лошадки, разноцветный ворох листьев, капли дождя – каждая особенная, даже люди! Что, теперь запретить людей?!
– Зачем?
– Ты задаешь не те вопросы.
– Нет. Те.
Сколько раз они ночевали в метро, строя планы сражения за великое искусство и ни разу не взглянув по сторонам? Сколько раз они порицали тех, кто пытался отобрать его, но не разу сами не пытались его сохранить?
– Дело не в искусстве, да?
– Я думал, это и так понятно, – Пегас освободил крыло, и кончик острого пера больно резанул по пальцам, – такое всегда случается. Люди перестают быть способными терпеть. Случается перелом. Тогда их нужно только подтолкнуть. Дать причину.
– И начинается хаос.
– Начинается сражение, Кира. Люди хотят жить лучше.
– Только им никогда не будет достаточно, – Кира отошёл от него, отвернулся, коснулся края мозаики, стирая пыль. Серый – тоже цвет, им рисует природа, – эта война никогда не закончится, потому что люди никогда не будут довольны. У них будут что-то отбирать. Они – сопротивляться.
– Да. Они будут правы.
– И нет другого пути? Только твой?
Люди с красными флагами смотрели не на него – мимо, будто видели что-то, чего не видит Кира. Сколько разрушающих войн должно пройти, чтобы они уничтожили и это – не саму возможность творить, но её результат? Ведь время и без них уже постаралось, покрыв бессмертное искусство слоем трещин. Природа и без людей справляется, а им всё неймется. Нужно ли разорвать этот круг? Способен ли уже сам Кира остановиться?
Он слышал, как Пегас подошёл сзади, ощутил прикосновение здорового крыла – тот пытался укрыть его, но юноша выскользнул из объятий острых перьев.
– Не жалей, Кира. Многие смогли начать новую жизнь. Многие поняли, зачем жить.
– Или погибли.
– Лучше погибнуть, чем жить так.
– Неправда.
– Лучше погибнуть, чем даже не попробовать.
– И потерять всё, чего удалось достичь?
Он никогда не знал, как, но всегда знал, как нельзя. Что ж, это его стезя. Значит, будет отталкиваться от того, что вызывает отторжение и дрожь в кулаках. Куда-нибудь, да придёт.
– Эй, куда собрался?
– Я помню дорогу. В переход на синюю, потом на красную. Нам под Красные Ворота.
– Верно. Если ты хочешь…?
– Да. Туда я и хочу.
Кира взбежал по коричневым широким ступенькам, оставляя картины природе и времени. Он ещё полюбуется ими. И другими на остальных станциях. Если успеет. В метро их много – больше, чем можно себе предположить.