Поравнявшись со мной, БМП вцепилась гусеницами в дорогу, и башня неуверенно медленно стала разворачиваться в мою сторону. Интересно, почему пушка гладкоствольная? Я рассеяно обдумывал случайно всплывший в голове факт, не понимая происходящего.
Из люка вылезла весёлая голова Жоры Электрощита, а потом и всё остальное.
– Дружище! Андрюха! – заорал он и полез обниматься. – Я за тобой. Ты думал, я тебя бросил?
– Да как тебе сказать, – настороженно произнёс я, понимая, что хорошего ждать нечего, когда за тобой приезжают на танке. Тут или война, или снова телевидение.
– Мы сейчас этой штуковиной разнесём весь купол, и ты снова свободен, – радостно объявил Жора.
– Ничего мы разносить не будем, – и пока я произносил эти слова в голове пробежали кадры кинохроники восстановления станции, включая дом для Жоры. – Так решило руководство?
– Понимаешь, нет никакого руководства!
– А кто же тогда деньги платит и коньяком снабжает? – не понял я.
– А неизвестно, – сказал Жора, – какие-то частные структуры. Да и деньги то условные, больше на сдачу похожи – на коньяк с гречкой много не надо.
– Зачем?
– Цель не ясна, задачи тоже. В любом случае, ни военным, ни учёным, ни иным другим государственным органам или структурам станция не принадлежит. Она, вообще, никому не принадлежит. По бумагам ее не существует. – Слово «не существует» Жора произнёс раздельно, по слогам.
– А это тогда откуда? – я кивнул в сторону БМП.
– Это знакомые военные по просьбе Галины одолжили, на денёк – вещи из дома забрать. Они теперь с ней сильно дружат. Но сама она теперь в Попадалово ни ногой, иначе, говорит, снова увязну. Очень тебе благодарна. Считает, если бы не ты, со своим искусством, здесь бы и умерла.
– А чем плохо? – усомнился я. – В Попадалове очень шикарное кладбище: столетние сосны, простор, птицы поют…
– Ты вот сейчас это о чем? – глаза Жоры стали слегка квадратными. – Тебе это потом зачем?
– Да незачем, – согласился я. – Так просто – хоронить удобно, навещать…
– И многих ли ты навещаешь? И кто твои остатки здесь будет навещать? Я гляжу, местный купол на твои мозги действует угнетающе.
Я быстренько представил, как Люба склоняется над моей могилой под столетними соснами … и мне сразу же захотелось секса.
– Погнали быстрей на станцию, – заторопился Жора, глядя на приближающуюся толпу Попадаловских женщин – лица их были суровы, а в руках огородный инвентарь.
– Да, пожалуй, ты сейчас огребёшь за такой военный парад, – с радостью констатировал я, – если только не объявить им, что снова война. А на станцию на танке нельзя – за ней американцы со спутника смотрят, а мы с ними вроде сейчас как друзья.