В центре находилось «машинное отделение», здесь, видимо, когда-то стояли легендарные ЭВМ «Минск-32». Но возможно у военных были свои бренды. На полу были видны следы от многочисленных шкафов, разных размеров. По всему помещению тянулись кабель каналы, с них, как змеи с потолка, спускались провода с разъёмами и штекерами на концах. И как в лаборатории, здесь не было ничего отрезанного, или в спешке, перерубленного топором, для ускорения. Ещё шумела вентиляция, которую я тоже, видимо, включил за холодильником. Третье помещение было самое интересное. Это был длинный узкий коридор, который начинался вдоль правой стенки лаборатории и уходил дальше вдоль «машинного» отделения. По всему коридору располагалось несколько десятков стоек. Они были совершенно одинаковые и расположены на одном и том же расстоянии друг от друга. Я понял, это и есть узел коммутации купола. Кроме сигнальных ламп, никаких кнопок, рубильников на стойках не было. Управление, видимо, осуществлялось непосредственно из лаборатории или ещё откуда-то. Желание изменить мир меня ещё не покинуло, но здесь, я понял, у меня нет шансов найти Красную кнопку.
Не исследованным осталось только Жорино жилище, и я отправился туда. Но после масштаба секретной лаборатории, его кучки конденсаторов, транзисторов и микросхем, разбросанных по всем углам и полкам, уже не вдохновляли. С некоторым интересом я рассмотрел небольшие самопальные платы, пытаясь разгадать цель, с которой Жора их напаял. Но в большинстве случаев замысел автора остался для меня загадкой. Зато задница, восседающая на покрышках, все сильнее и сильнее тянула меня к себе, призывая к медитации. Но, во-первых, это было Жорина женщина, а, во-вторых, её мистическое желание повернуть голову и заглянуть в мои глаза каждый раз вызывало всплывание мурашек к поверхности кожи. И все же я проявил акт сексуального домогательства – погладил глянцевую поверхность постера в самом круглом месте… и пообещал все равно её украсть, когда напьюсь.
Глава 10. Вальпургиева ночь
Выйдя из бункера, я с удивлением обнаружил вечер снаружи и чувство голода внутри. Но Жоры не было нигде. Я решил заполнить образовавшуюся пустоту приготовлением ужина. Открыв, за автомобильную ручку представительского лимузина, холодильник Жоры, я исследовал его содержимое. Хлеб, молоко, сметана, два яйца, банка с топлёным маслом, кастрюля с гречкой, какие-то соления… Было даже странно, что здесь нет канифоли и баночек с радиодеталями.
Мне не хотелось связываться с электроплиткой, и сначала я решил перемешать холодную гречку с вареньем и съесть все это под видом пудинга. Но солнечный цвет топлёного масла вызвал такой поток ассоциативных воспоминаний моих вкусовых сосочков, что я решил рискнуть. Плитку я включил без проблем, но поиски сковородки, почти зашли в тупик. Пока я не обнаружил на стене здоровенную сковороду. Она была, конечно, странная… Но тут все было странное, и отдельно удивляться особенностям кухонной утвари было как-то нелогично. Вместо ручки в стенке сковороды была дыра, через которую несколько раз была продета толстая проволока бронзового цвета. Водрузив сковороду на уже горячую электроплитку, я понял, что её диаметр, как минимум в три раза превышает диаметр самой электроплитки, а толщина стенки сантиметра полтора. Мой ужин повстречается с рассветом, и, видимо, без моей компании. Но не тут-то было! Настоящий художник – голодный художник! Или шантрапа на выдумки хитра?