Я не знаю, как можно видеть тёмное в темноте, но я видел. Я видел, что передо мной мечется не просто тёмное пятно, а скорее тёмное отверстие. Тёмный вход в тёмный тоннель. И никакого света в конце тоннеля. Тёмный тоннель уходит вдаль и сливается где-то там с ещё более глубокой чернотой. Я просмотрел момент появления. Но когда чёрная труба, наконец-то, определилась со своим местоположением в пространстве, я обнаружил человеческую фигуру, сидящую на кровати у меня в ногах. Сто очков он вышел из неё! Но я проглядел.
– Доброй ночи, Андрей. Извини, что так поздно. Но я очень рад нашей встрече, – сказал Пришелец из Трубы очень вкрадчиво. И так же вежливо, как предшествующий стук в окно.
– Здрасте, – прошипел я в ответ, про себя пытаясь произнести: «Иже неси на небеси». Но слова не складывались.
– Как мои кеды? Не жмут?
– Нет. Отличные шузы. Таких нынче не делают, – нашёлся я. «Интересно, отбрасывает ли он тень?»
– Вот и отлично. Носи на здоровье. Может хоть тебя в них похоронят.
– А Вы Семён? – спросил я, чтобы поддержать разговор и как-то уйти от кладбищенской темы. «Интересно боится ли он чеснока?»
– Да, я Семён. Прости, что сразу не представился, – извинилось Привидение.
– Я догадался. Меня Агафья Ивановна предупреждала: «… то в окошко постучит, то калиткой скрипнет». Оказывается, вот оно как бывает!
«Может послать его матом? Где-то я слышал, что призраки боятся мата, и уходят. М-да?! А может, идут куда послали? Тогда могут быть последствия. Надо сначала хорошенько обдумать, куда послать. А как тут обдумаешь, в такой нервной обстановке. Нет, лучше не посылать. К тому же он такой вежливый. Невоспитанно будет его послать».
– Скажите, Семён – обратился я к привидению, чтобы разрядить обстановку, – будут ли женщины будущего носить лифчики?
Призрак подскочил на кровати так, что его образ даже слегка трансформировался. Но моя кровать-батут даже не шелохнулась. Все-таки Семён – не физическое тело, понял я.
– Откуда я знаю? – выразил он словами своё удивление после приземления.
«А возможно мат и подействует, если даже от такого простого вопроса он взвился к потолку».
– Скажите, Семён, а в Раю? Женщины носят бюстгальтеры? – продолжил я гнуть свою линию.
– Я не знаю, – спокойно ответил Семён, – для решения этого вопроса я тебе и явился.
Пришёл мой черед подпрыгивать. Я сел на кровати и порадовался, что не потерял способности двигаться.
– Вообще-то, принято полагать, – продолжил Семён, – что в раю все ходят голые.
– Что, все нудисты попадают в рай? – возмутился я. – Тогда даже для них никакого кайфа. Прийти на пляж и раскрепоститься, слиться с природой – это одно, а ходить все время без одежды – это обыденность, привычка, это превратиться в свинью. И никакого кайфа. Уж я-то знаю толк в извращениях.