– Ступай, мудрейший, у тебя много работы. Ты должен собрать все богатство, что накопилось в бывшем храме Амона, и принести его сюда, – с этими словами он ушел.
Оставшийся снаружи верховный жрец несуществующего храма растерянно бормотал:
– Бывший… Все отдать… – за его спиной уже никого не было, когда он хрипло выкрикнул. – Он сумасшедший!.. Сумасшедший!
– Сумасшедший! – повторил Куш еще раз и без сил опустился на ступени храма.
С неба на него смотрел яркий солнечный диск – Атон.
Спустя несколько дней возвращающийся в столицу с войны Хоремхеб издалека заметил в окрестностях Уасета странную процессию, состоявшую из вьючных животных и жрецов, двигающихся от подножья древнего храма Амона, построенного более шести веков назад, к неизвестно откуда взявшемуся сооружению, обнесенному колоннами и какими-то статуями, в которых Хоремхеб после внимательного рассмотрения узнал портреты Амонхотепа IV . Поскольку скорое строительство в Египте не было редкостью, Хоремхеб не слишком удивился появлению нового храма. Гораздо больше его заинтересовали люди, что-то перевозящие из одного храма в другой. Любопытство сановника заставило его приблизиться к процессии, среди которой он узнал нескольких жрецов храма Амона-Ра. Лица их были мрачны.
– Приветствую мудрых служителей Амона! – не слезая с коня, сказал сановник.
– Слава досточтимому Хоремхебу, – не меняясь в лице, ответил один из жрецов.
– Позволительно ли мне знать, куда вы держите путь?
Жрец указал подбородком направление:
– Вон в тот храм.
– А что вы делаете?
– По приказу Амонхотепа IV несем золото Амона-Ра Уасетского на алтарь неизвестного бога.
– Какого бога? – переспросил Хоремхеб.
– Бога Атона, нового покровителя столицы и всего Египта.
– Но зачем же богатства одного храма переносить в другой? Разве фараон боится, что в новый храм не будет пожертвований? Зачем он отнимает чужие сокровища?
– Фараон упразднил всех богов, – едва сдерживая гнев, ответил жрец. – Он сказал: нет в Египте бога, кроме его Атона. Мы думаем, он сошел с ума! Амон-Ра не простит своего царствующего сына. Не простит, – жрец двинулся дальше, а Хоремхеб остался на месте, пытаясь осмыслить услышанное.
Еще ни во что не вникая, он понял, что фараон прибегнул в какому-то хитрому и отчаянному способу, чтоб подчинить себе ненавистное жречество и сконцентрировать в своих руках их власть и богатство. Размышляя таким образом, он хлестнул лошадь и поспешил в резиденцию повелителя.
Владыка принял Хоремхеба в павильоне. Он сидел среди папирусов, перекладывая их с места на место, губы его при этом шевелились, точно он беседовал сам с собой, и Хоремхеб, вспомнив недавние слова жреца, подумал, и вправду, не сошел ли фараон с ума?