В комнате стало светлее, и все предметы и лица приобрели синий предутренний оттенок.
Наконец луч Хепри ворвался в помещение и скользнул к ложу несчастной, но в тот же момент слуги закрыли окно плотной тканью, чтобы солнце не потревожило госпожу.
И вот тут-то роженица, вцепившись в чью-то руку, отчаянно взвыла, точно ее рвали на части. Все дружно и громко закричали вместе с ней, но никто не сдвинулся с места. И лишь спустя несколько минут кто-то из женщин сообразил, что это уже не истерика госпожи, а настоящие роды – ребенок просился на свет.
Вскоре он появился – длинное нелепое тело, веревками висящие ручки и ножки, запрокинутая голова со сморщенным багровым личиком. Он оказался в цепких руках маленькой женщины, которая обмыла его в душистой воде, любуясь им.
– Мальчик! – сказала она матери.
– Да, да, точно, мальчик! – дружно поддержали ее другие женщины.
Но роженица, покрытая крупными каплями пота, не слышала их, погрузившись в глубокий сон, похожий на обморок. Эта ночь истощила ее.
– Какой красивый мальчик! – квохтали над ребенком женщины. – Хорошенький, маленький!
И тут одна из них, самая молодая, скорее из любопытства. Чем из-за тревоги, спросила остальных:
– А почему он до сих пор не кричит?
Все разом замолчали, уставившись на новорожденного, а потом закричали. Все, кроме младенца. Его переворачивали вверх ногами, трясли; ему давили на крошечную грудь, дабы помочь душе зажечь в нем жизнь. Но все было тщетным.
И вот в отчаянии и злости кто-то из женщин схватил с огня горячую воду, плеснул в сосуд и, не помня себя, бросил туда ребенка.
– Вот тебе, негодник! Получай за то, что всю ночь не давал нам спать и извел свою мать!
Ребенок ушел под воду, даже не шевельнувшись.
– Поделом тебе! – крикнула злючка.
Но самая молодая, обжигаясь, выхватила мальчика из кипятка и окунула его в холодную воду.
– Хочешь, чтобы он остудился? – зло хохотала та, что бросала его в кипяток. – Гляди, он еще простудится. Лучше б ты его не трогала! Дай мне его сюда!
И она схватила ребенка, желая бросить опять в кипяток, но самая молодая не желала уступать мальчика и вцепилась в него с другой стороны. Они тискали и тягали его, рвали из рук, и никто не мог их разнять. И вдруг ребенок под их руками закричал.
Все разом замерли, остолбенев. А малыш плакал, дергая ручками и ножками, сжимая в комок свое уродливое багровое личико.
– О, какой красавец! – воскликнула старуха.
– А какой громкоголосый! – поддержала ее другая.
– Выкарабкался! – удивилась злючка. – Прямо-таки чудо!
– Слава богине Нехбет! – сказала самая молодая. – Надо сказать хозяину, чтобы назвал мальчика в честь покровительницы царской власти, которой молилась госпожа, Нехбетумом.